Виктор Мирошкин
Дар. 104 часть
Дар. 104 часть
Как только Охкамгейч сделал всего два уверенных шага к
дереву, его вдруг окатила волна какого-то неясного отвращения. Это неприятное
чувство сковало настолько сильно, что ноги сами собой остановились.
Однако замешательство продлилось не более трёх-четырёх
секунд, и молодой индеец, пересилив себя, пошел снова. Его так и тянуло проверить
слова человека из темноты насчет ранения. В это почему-то не верилось.
Как бы само собой парня повело стороной от дерева - инстинктивно
действуя как настоящий разведчик, Охкамгейч предпочел подойти к «противнику» с
тыла. Про своих волков индеец почему-то забыл. Вероятно, потому что в этот
момент безоглядно доверял их разуму, наделял животных человеческой
рассудительностью.
А Фред, между тем, устало прикрыв глаза, лежал почти полностью
расслабившись и только прислушивался к шорохам перед собой. Несмотря на
расслабленность, тревога внутри него не проходила. К тому же, ожидаемый шорох
шагов расслышать не удавалось. Он уже начал подумывать, что парень трусит
подходить. И уж совсем не верилось, что мальчик сможет подойти к опытному бойцу
абсолютно не слышно.
- Эй, - в нетерпении громко и насмешливо крикнул Фред в
темноту перед собой, - Давай уж…
- Я тут, - перебив на полуслове, тихо и как-то вкрадчиво
отозвался Охкамгейч с совсем не ожидаемой стороны, за спиной лежащего на животе
Фреда.
От неожиданности лежащего охотника передернуло, и сработала
непроизвольная реакция защититься - охотник перекатился набок и выдернул нож из
ножен.
Это, конечно, не осталось незамеченным, и Охкамгейч, сделав
полушаг назад, насторожился.
Фред не видел в темноте лица мальчика, выделялась только
небольшая фигура на фоне неба, но хитрый охотник быстро сообразил, что изрядно
напугал парня своим ножом.
- Извини, друг, привычка быть начеку, - произнес миролюбивым
голосом Фред Слейтер и вернул нож в ножны. Быстро сменил тему, - Не могу дотянуться
до фонаря, а то бы показал, как меня разломало.
- Я вижу, - скромно отозвался парень своим особенным голосом,
снова заставив Фреда вспомнить местную секретаршу. При этом охотнику
показалось, что глаза мальчика сверкнули вполне по-волчьи.
- Ты один теперь или твои зверюги где-то рядом? – прячась за
твердостью голоса, обеспокоенно спросил Фред.
Охкамгейч медленно огляделся, тщательно прислушиваясь к
звукам и к собственным ощущениям. Каких-либо признаков наличия волков
поблизости не было - ни свечения их глаз, ни узнаваемых шорохов. Он мысленно
как бы позвал свою стаю. Но в ответ чувство неприятного одиночества подтвердило
неясные опасения – волки его бросили. Молодой индеец сейчас уже никак не
чувствовал себя сильным вожаком крепкой команды.
Окончательно поняв, что волки почему-то покинули его,
Охкамгейч сразу же так сильно расстроился от этого, что непроизвольно перенес охватившую
обиду на «глупого бледнолицего», видевшегося теперь не только причиной
предательства верной стаи, но и огромной обузой, от которой можно было ожидать
всего, чего угодно. Молодой индеец просто физически ощутил угрозу от этого большого
человека, лежащего на земле.
- Что молчишь? – нетерпеливо выдавил из себя Фред, сдерживая
раздражение.
- Где фонарь? Есть фонарь? – резко, требовательным тоном, задал
свой вопрос индеец, словно и не слышал вопрос «бледнолицего». Несмотря на то, что
старался успокоиться, Охкамгейч не мог заставить себя начать уважать этого
человека, который был намного старше него.
- В рюкзаке, - оторопело отозвался Фред, чувствуя, как ему
жутко не хочется подчиняться этому мальцу.
Охкамгейч, особо не церемонясь, схватил рюкзак и быстро его
вскрыл. Передумал и прощупал снаружи. Выудил фонарь из внешнего кармашка.
Фред в эту минуту даже не смотрел в сторону индейца,
понимая, что ничего не увидит в темноте. Но по шорохам хорошо представлял, как
мальчик роется в его вещах. Когда шум затих, Фред невольно повернул голову в
сторону мальчика.
Вспыхнувший свет фонаря, направленный ему в лицо, показался
Фреду ослепительным до боли, и он недовольно зажмурился.
- Посмотри лучше на мою спину, - рявкнул, не сдержавшись,
бывший начальник безопасности.
Однако приказной тон не поразил парня.
И Фред каким-то седьмым чувством понял это. Тогда сдерживая
старческое покряхтывание, побитый охотник повернулся спиной и проговорил более
миролюбиво:
- Видишь, как меня зверь задел?
- Крови много, - словно и не заметив перепадов в голосе
раненого, озабоченно констатировал Охкамгейч, разглядывая с помощью фонаря небрежную
повязку поверх куртки, - А как с остальным?
- Руки-ноги целы, только голова еще задета. И слабость.
Переломов вроде нет.
- Идти можете?
- Только с чьей-либо помощью... Устал, - последнее слово
было произнесено как-то особенно жалостливо.
От своих же слов Фреда вдруг вновь охватила волна ощущения
нереальности происходящего. Ему показалось полным идиотизмом умирать здесь, в
лесу, на руках индейского мальчика, слушая в темноте его женский голос,
заставляющий думать о Лизе и сожалеть о совершенной глупости.
«Как я мог так запросто сдать все свои позиции и без всякого
боя?», - подумал Фред, выпадая из диалога с индейцем в аналитический туман,
отвлекаясь от происходящего в этот момент. Мозг попытался совместить образ
нынешнего изгоя с шикарной атмосферой внутри и вокруг компании Генри Вилдинга,
из которой вдруг пришлось выпасть. Мгновенно увлекшись прикидыванием своих
шансов, Фред совсем не услышал дважды повторенную просьбу попытаться встать.
- Эй, мистер, вам плохо? – ткнул его рукой в бок индеец, уже
выключивший фонарик.
- А? – вздрогнул Фред, приходя в себя, - Что?
- Вставайте, если сможете.
Безоговорочно подчиняясь, Фред осторожно улегся на живот, подтянул
под себя руки и ноги, поднялся на четвереньки. Постоял так с минуту, а затем
попытался сесть на корточки. Его качнуло в сторону, но парень его поддержал.
- Голова кружится, - пожаловался Фред, но, всё же, приложил
дополнительные усилия и сумел сесть на корточки.
Охкамгейч молча стоял
рядом, терпеливо наблюдая за «бледнолицым», готовый подпереть его сбоку.
- Присядь, я обопрусь на тебя, - попросил Фред.
Молодой индеец присел рядом.
И тогда Фред безцеремонно схватил его мальчишеское плечо своей
большой рукой и всей своей массой навалился на парня.
Охкамгейч качнулся, но удержался. Изо всех сил мальчик подтолкнул
тело раненого вверх, и Фред Слейтер, крякнув, смог разогнуться и встать ровнее.
Слабость в ногах заставила его резко выпрямить ноги и принять позу, как на
ходулях. Голова закружилась сильнее, его повело в сторону, но индеец вновь не
дал упасть, обхватив руками за талию. Они покачались несколько секунд вместе.
- Куда идем? – как-то слишком бодро спросил Фред, поймав некоторое
равновесие. Голова его болела заметно сильнее всего остального, но он терпел.
- Туда, - тихо отозвался мальчик, указав рукой направление. Он
был не совсем уверен, что делает всё правильно. По его мнению, надо было для
начала сделать несколько шагов, чтобы понять перспективу их совместного похода.
Фред поудобнее обхватил одной рукой мальчишеские плечи, и они
медленно пошли. Но тут же неудачливый охотник вспомнил о брошенных винтовке и
рюкзаке.
- Стой. Мои вещи… надо их взять с собой, - потребовал Фред.
- Мне это уже не донести, - уверенно ответил Охкамгейч.
- Тогда надо забрать аптечку, а рюкзак и винтовку повесить
на дерево… повыше от зверей.
Охкамгейч немного резко перестал поддерживать Фреда,
выскользнув из-под его руки, и тому ничего не оставалось, как только неловко спланировать
на землю.
- Эй, ты бы хоть предупредил, - закапризничал Фред Слейтер,
но беззлобно. Ему неожиданно стало даже весело.
Ничего не ответив, положив свой лук на землю, мальчик подхватил
рюкзак и винтовку с земли, ловко забрался на ближайшее дерево.
Через несколько минут индеец снова совершенно ловко
спустился и возник рядом с Фредом. Лук занимал свое место на плече парня.
Затем пришлось заново провести испытанный уже маневр с
приведением раненого в стоячее положение, после чего движение «сладкой парочки»
продолжилось.
Вконец уставшему Фреду уже с трудом удавалось еще и мыслить
при движении - последние силы уходили на борьбу с болями. В затуманенном мозгу
чудилось, что путники находятся в абсолютно недосягаемом месте, где никто,
кроме индейцев, не станет их искать.
«Как он нашел аптечку? Взял ли ее?», - единственная ясная
мысль периодически проскакивала в голове Фреда, но он почему-то не пытался
уточнить об этом у парня.
Вероятно, Фред Слейтер чрезвычайно удивился бы, узнав, что в
кармане парня лежит замечательное спасительное устройство, которое может не
только совершать телефонные звонки, но и кое-что другое из области «не для
всех». В дополнение к удивлению, бывший начальник безопасности крупной
финансовой компании не понял бы, почему индеец не только не воспользовался
сейчас этим устройством для вызова помощи, но и более того – попросту выключил
аппарат. Если бы Фред Слейтер узнал о телефоне, то непременно отнял бы аппарат у
непонятного мальчика и использовал бы для связи со своими надежными людьми.
А Охкамгейч сейчас попросту представлял себя сильным воином,
способным спасти каждого из любой опасной ситуации. Даже ощущаемая горечь от предательства
волков и чувство брезгливости к незнакомому человеку не смущали его самомнение,
а только раззадоривали. «Я должен доказать способность быть взрослым», - вбил
себе в голову Охкамгейч, - «Размер силы Воли проверяется силой напора другой,
сопротивляющейся силы». Чувство брезгливости к «бледнолицему» Охкамгейч мысленно
отнес к своим собственным недостаткам, намереваясь потренировать теперь и
дружелюбие.
Им не сразу удалось выбраться из оврага. Для молодого индейца
этот маленький успех был знаком, что путь можно продолжать, несмотря на
трудности.
Фред не менее упрямого индейского мальчика демонстрировал
твердость характера, старался идти вперед, хотя был уже на грани. Время для
обоих сейчас играло наиважнейшую роль, но по разным причинам - Фреду хотелось побыстрее
вернуть себе прежнее уверенное положение, а Охкамгейчу хотелось избавить себя
от обниманий с этим неприятным человеком.
Испытывая огромную нагрузку, Охкамгейч, всё же, радовался за
себя самого. С каждым шагом на пути спасения раненого его гордость возрастала. Только
примерно через час пути Охкамгейч вдруг спохватился, что не оказал знаков
уважения к погибшему волку из своей стаи. Даже не подошел к нему, не произнес
нужные слова. Чувство вины тут же сильно отравило его радость за себя, «спасателя
человека». Он даже на некоторое время остановился.
А Фред подумал, что парень отдыхает.
Не сразу молодой воин сообразил, что это обида на остальных
убежавших волков заслонила его от мыслей про погибшего волка.
Постепенно все их движения всё больше и больше стали
превращаться в короткие рывки между паузами для отдыха. А еще через некоторое
время оба обнявшихся путника уже ни о чем не думали, кроме продвижения хоть
немного вперед – усталость постепенно брала верх над сознанием.
Только когда стало слегка светать, они ощутили небольшой
прилив сил, и надежда быстрого завершения трудного пути коснулась их сознания.
Не глядя друг на друга, оба путника слегка улыбнулись и зашагали чуть быстрее...
Такой же прилив сил с первыми признаками рассвета испытали и
трое индейцев, до сих пор танцующих на цветочной поляне перед светлой скалой. Но
этот приток солнечной энергии заставил танцоров плавно остановиться.
Молимо вдруг перестал «слышать» голоса в голове, мгновенно испытав
при этом ощущение человека в совершенно пустой комнате.
Ничего не говоря, все трое индейцев привычно и размеренно
принялись тушить костер, приводить место своей стоянки в порядок и через
несколько минут, убедившись, что всё выглядит красиво, прошли с задумчивыми
лицами к своим лошадям. Там они встали лицом к скале, подняли руки вверх и
почти хором произнесли прощальные слова на родном языке. На лицах их была
печаль, но в глазах была теплая радость…
За несколько минут до этого момента не очень далеко от
цветочной поляны точно такая же теплая радость уже переполняла Энтони Грибо,
который по-царски возлежал на роскошной кровати и смотрел невидящими глазами в
потолок. Со стороны показалось бы, что он сошел с ума. И отчасти это так и было
на самом деле.
Комментариев нет:
Отправить комментарий