Дар. 24 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 24 часть

Ранее - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/03/23.html

Продолжая простодушно улыбаться, Энтони попытался отшутиться:

- Есть такое. Детская школа выживания дает о себе знать. Привычка играть в прятки.

Но старый индеец по-прежнему был серьёзен:

- Вы не простой человек, мистер Смит… Однако, опытный зверь первым попадается на глаза охотнику... А в штиль любой ветерок пробуждает интерес к жизни.

Энтони задумался, его немного раздражало, что старик постоянно переходил на язык образов, однако понравилось про штиль и даже удивило проскользнувшее морское настроение в разговоре.

«Хитрец предлагает продолжить долгое знакомство или так кажется?», - упрямо отвергая мысль заводить здесь прочных знакомых, размышлял Энтони, но уже чувствовал, как нарастает непреодолимое желание поделиться своей тайной со странным стариком. Пожалуй, смущало только присутствие его внука и «большого человека». Подумалось, - «Один на один я бы уже сдался». Отчетливо показалось, что знакомство завязывается неспроста, и подсознание тут же откликнулось каким-то лукавым удивлением, – «Надо же было каким-то чудом встретить в нужный момент настолько мудрого человека, чтобы с ним захотелось посоветоваться для выбора направления – это как некий дар, указатель или веха в пути».

Энтони неизменно удивлялся, когда при возникновении трудностей вдруг выплывала подсказка и ее удавалось заметить. Но на самом деле он всегда ожидал такую помощь, надо было только внимательно присматриваться к происходящему вокруг. Однако в этот раз подсознание «звучало» иронично, как будто подсказка в лице старика шла слишком явно, навязчиво, ее нельзя было не заметить.

Энтони попытался прямо сейчас понять, в чём же причина притягательности старика, - «Скорее всего, располагает к себе честная открытость старого индейца, не вызывающая пока сомнений, и это приятно», - внезапно накатила теплая и нежная волна благодарности к Судьбе за такую поддержку и возможность получить помощь. Оставалось только придумать, как остаться наедине с мудрым индейцем. Всё же старик являлся, безусловно, по-настоящему вождем, и нельзя было его обижать грубой, прямолинейной неучтивостью. Странным образом Энтони почувствовал себя в далёком прошлом на трудных переговорах с таинственным племенем. Без тени игры и с удовольствием принимая вид переговорщика, «беглец» приложил руку к сердцу и серьёзно произнёс:

- Должен сказать, меня сильно удивляет Ваше гостеприимство… благодарю за избавление от общения с полицией. Признаюсь, что у меня сейчас нет желания с ними встречаться. Но я не преступник, не сбежал из дома. Всего лишь пытаюсь проверить свои предчувствия. Для этого и уединился. К сожалению, пришлось вырвать себя из привычной жизни достаточно неожиданно. В том числе и для близких. Теперь, чтобы уже ничто не помешало мне развеять возникшие передо мной сомнения, приходится продолжать некоторое время уединяться. Вы мне в этом сильно помогаете. Такова правда.

- Благодарю за откровение, - старый индеец выглядел довольным, подчеркнуто важно произнося слова, - Будет что-то нужно – обращайтесь. Помогать людям – не только благородное занятие, но и наша миссия на земле.

Старик встал, а за ним все присутствующие. Стало понятно, что аудиенция неожиданно быстро закончена. Вождь удовлетворился ответом и не собирался допытываться до немного ошеломлённого Энтони, которому требовалась пауза, чтобы обдумать новый поворот и, к тому же, надо было проверить почту – вдруг Эдвард уже откликнулся. Нарастало безпокойство за оставленный в вигваме планшет. Почувствовав неловкость от какой-то незавершенности общения, Энтони поторопился сказать:

- С Вашего позволения, я вернусь в вигвам. Но ужасно интересно было бы поговорить с Вами еще, - Энтони сделал ударение на «с Вами».

- Приходите в мой дом, молодой человек, у поляны в любое время. Буду рад, - сейчас старик смотрел на гостя так же тепло, как в минуты расставаний смотрел на него отец.

От такого взгляда Энтони не мог отвести глаз и смотрел несколько дольше приличного. Старик тоже не отводил глаза, как бы с вопросом. Возникла неловкость, но, преодолев смущение, Энтони ответил только поклоном в знак благодарности, подумав с каким-то оттенком азарта, - «Что происходит? Мне кажется или я с некоторых пор притягиваю всё необычное?».

Затем все участники переговоров вместе поднялись от озера по тропе на поляну туда, где стоял дом вождя. Только там Энтони вдруг вспомнил, что, судя по старым книгам и фильмам, к вождю не ходят на переговоры без подарка, и разговор «по-индейски» должен проходить у костра и в присутствии каких-либо угощений. Несмотря на неточность церемониала всё равно оставалось ощущение успешно прошедших переговоров в «Духе Прерий» с далеко идущими последствиями. Поэтому Энтони не удивился, когда вождь на прощание принял гордую позу воина и почтительно, с оттенком официальности, произнёс что-то на своём языке. Не получив ответа, заметив недоумение на лице гостя, вождь повторил по-английски:

- Все мои братья.

Энтони понял, что это сказано на прощание, и ответил из уважения так же:

- Все мои братья.

То же самое по-английски произнесли внук вождя и «большой человек». Неожиданно суровый индейский вождь улыбнулся и, по-молодому развернувшись, бодро зашагал к своему дому. За ним поспешил его молчаливый, внушительной силы сопровождающий. Энтони посмотрел на стоящего рядом молодого индейца, который явно ожидал действий гостя, и сообщил:

- Я в вигвам, - произнесено это было в виде просьбы.

Индеец кивнул почти незаметно, а приложенная к груди рука означала, что он готов повиноваться желанию гостя. Тогда Энтони двинулся по тропе обратно к своей поляне, чувствуя спиной, как индеец молча шел следом.

До самого вигвама не было произнесено ни слова. Следуя словно под конвоем или под охраной, Энтони явственно ощущал всю несуразность своего положения, как будто его втягивал неведомый процесс, а он, несмотря на кажущуюся свободу выбора, всё же послушно шёл по пути, заданному некой могущественной силой. «Ну что же, если невозможно сопротивляться событиям, то надо их изучать, чтобы понять», - такой логичный вывод был вполне в стиле размышлений младшего Грибо. Впрочем, как и старшего тоже.

Внук вождя проводил гостя до самого вигвама и не ушел, а встал у входа и молча ждал, пока гость не сообразил с благодарными словами отпустить парня.

Войдя внутрь вигвама, «беглец» сразу окинул взором положение вещей. Хорошая фотографическая память подсказывала, что всё лежало на прежних местах. Никакого чужого вмешательства не чувствовалось. Но всё же Энтони укорил себя, что не оставил незаметных маркеров, - «Доверяй, но проверяй».

Он взял планшет. Первым делом надо было принять почту. Так и сделал, с сожалением выяснив, что Эдвард еще не ответил. Не было и сигнала о прочтении письма. Выключил планшет.

Теперь, несомненно, надо было поразмышлять о своей жизни беглеца и новых поднакопившихся «деталях бытия». «И сложить из них, если не велосипед, то хотя бы самокат», - с такой игривой мыслью «беглец» улёгся на низкое подобие топчана и устремил свой взор в небеса сквозь отверстие в куполе вигвама. Глаза плавно расфокусировались.

«Отец…», - первый ясный образ появился в первоначальной мутной картинке, которая сама по себе ожила в голове Энтони. Никак не вмешиваясь в игру подсознания, он просто оставался наблюдателем. Со стороны показалось бы, что он спит с открытыми глазами. А ему виделись скорее неясные тени, чем фигуры, но, однако, было понято, кому они принадлежали - отец, жена… а вот и милый дом, в котором им было всегда так хорошо. Около дома множество мигающих разноцветных огоньков, как в кино про полицейский захват преступников. Рядом с домом зеваки, среди которых затесались тени опасно незнакомых людей. Выглядело всё большим шаром. Отец, как всегда, центр спокойствия, а вокруг него все вибрирует в нетерпении. Жена рядом с отцом вызывает жалость. Чего-то явно не хватает... Кажется, что «картинка» так и будет вечно неизменной, пока не появится... нечто. Индейцы…  индейцы? Они «не попадали в кадр» внимания, но «за кадром» они чувствовались, ожидая своего момента «выхода на сцену», оставаясь невидимыми. Энтони вдруг понял, что он и есть то самое «нечто», которое является недостающим звеном сюжета, тем персонажем, который заставит картинку меняться...

Почти заснув, на этом месте видения Энтони заставил себя очнуться. Погружение, похожее на короткий сон, заняло не более десяти минут. Подсознание немного «утрясло» новую информацию. Теперь можно было поразмышлять и наяву.

«Индейцы не называли своих имен, а я и не спросил. Странно получилось. Ладно… Совершенно ясно, что отец не останется в стороне и наверняка он уже в курсе», - начал строить логические цепочки «беглец» ...

* * *

Невозмутимость старшего Грибо всегда была только видимой. Он просто не жалел тратить силы на удержание своих эмоций в узде. Получив тревожный звонок от «дочки», старый волк сразу смекнул, что дело не простое, но, конечно, не подал вида и не выразил никаких признаков безпокойства. Даже, наоборот, привычно стал тушить любые признаки паники у жены сына. «Женщины так любят попаниковать», - улыбнулся старший Грибо, когда закончил телефонный разговор обещанием немедленно приехать к жене сына.

И действительно, он не обманул, а быстро собрался и выехал на своей машине к дому сына. Как и обещал, по дороге он спокойно обдумывал услышанное по телефону. При подобных неожиданных сюрпризах выработалась привычка ожидать самого худшего, «старый волк» заранее предположил неведомую засаду и не посчитал излишним перестраховаться. «Всегда в первую очередь следовало самому заботиться о своей безопасности, не надеясь на оплошность, благоразумие или жалость противника», - озвучилось в голове его собственное правило выживания разведчика, а он оставался им даже находясь в отставке, - «И пусть нынешняя ситуация окажется в итоге смешным розыгрышем, но страховка не помешает». Такое поведение старший Грибо практиковал не только сам, но и буквально «вшил» в поведение сына, хотя тот вовсе не был разведчиком.

Прибыв на место, старший Грибо оставил машину на стоянке у кафе и не спеша двинулся к дому сына, изображая прогулку, периодически останавливаясь и разглядывая дома. Ни дать, ни взять - пенсионер на променаде. При этом ничего не выпадало из внимания «старого волка», а его наблюдательность и фотографическая память были не хуже, чем у сына. И он увидел то, что искал.

Продолжение - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/03/25.html