Translate

понедельник, 4 июля 2016 г.

Дар. 102 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 102 часть




Не испытывая усталости, быстро, как только это было возможно в такой темноте, Охкамгейч уже около получаса мягко шел по едва угадываемой тропе. Света от усеченной луны было совершенно мало. Узкий серебряный серп то скрывался, то появлялся в просветах между неторопливо ползущими облаками.

Где-то позади юного воина неслышно двигались три крупных волка, испытывающих некоторый голод, хотя хищникам и достались немалые остатки ужина людей.

Тренированный ходить по сумрачному лесу, Охкамгейч не отвлекался на мысли об опасностях ночи. Не отдавался размышлениям о правильности своего решения идти именно в эту сторону. Полностью подчинился инстинктам, зовущим двигаться вперед. Только немного сомневался, но не понимал отчего.

Периодически поглядывая на нахмуренное небо, местами полностью затянутое несколькими слоями легких облаков, молодой индеец легко ориентировался по тем звездам, которые мог видеть. Ветер едва шевелил воздух, ласково освежал, навевая задумчивую размеренность во всём. Охкамгейч ощущал себя частью всей этой уверенной вечности величавого космического спокойствия, иногда нарушаемого безпокойным криком какой-нибудь птицы.

В присутствии волков молодой воин тоже представлял себя волком - его нюх утончился, слух обострился, зрение настроилось на темноту так хорошо, что Охкамгейч не удивился бы свечению своих глаз подобно волчьим желтоватым огонькам.

Стая двигалась в поисках неведомой добычи, которой было очень много в этом заповедном лесу. Всемерно доверяя вожаку, животные строго следовали за Охкамгейчем, не отвлекаясь даже на вкусные обрывки следов зайцев, вышедших на ночную кормежку. Эта добыча, конечно, манила и была для волков соблазнительна, но еще более значимой была принадлежность к стае. Хищников удерживало вместе ощущение общей силы, а также страх потерять не только успешность в охоте, но и легкость во всей полноте существования. А еще мальчик-воин хорошо знал не только эту причину особенного единения животных…

А в то же самое время в другой части этого же леса отец юного вожака волков уже почти достиг поляны Духов и вместе со своими спутниками намеревался провести часть ночи в общении с Предками, пребывающими в другом Мире.

Индейцы не хотели притащить за собой в гости груз обид. Поэтому по пути к заветной поляне все трое не держали на Душе ничего темного, зато много думали о светлом и добром. Нельзя сказать, что при этом они делали над собой усилие. Ведь они ехали в гости с подарками, а ничего радостнее возможности одаривать для них не было. Особенно приятно было делать подарки уважаемым Предкам и Духам.

Наверное, как и каждый светлый человек с открытой Душой, уважающий Природу Молимо хорошо чувствовал - хотят ли его принимать Духи. Так же чувствительны были и его спутники. С приближением к «месту силы» радость в их Душах увеличивалась сама собой, и такие ощущения говорили о благожелательном расположении к ним Духов.

Выбрав у края поляны дерево покрепче и оставив там лошадей на привязи, все трое повернулись лицом к едва различимой на фоне темного леса скале на противоположном краю чудесной лужайки и торжественно замерли, словно у незримого порога дома.

Молимо набрал побольше воздуха в легкие, и после небольшой паузы зазвучало длинное певучее приветствие в виде гимна, исполняемое красивым низким голосом на родном языке. В некоторых нужных местах одиночное пение подкреплялось дружными негромкими возгласами его соплеменников.

Когда последняя нота затихла, в наступившей тишине все трое гостей двинулись вперед и Духам здешней Природы преподнесли угощение в виде разбрасывания по поляне горстей семян разных цветов и злаков. И это были еще не все подарки.

Настроение поднялось значительно выше, усталость совсем пропала. Почувствовав такое явное расположение к себе Духов, индейцы быстро и по-хозяйски недалеко от скалы разожгли небольшой костер, на специальном месте, свободном от растений. Сели лицом к огню, спиной под защиту каменной стены, заигравшей в свете костра разными цветными оттенками. Заискрились блестки вкраплений в стене.

По кругу пошла изящная трубочка с удлиненной табачной чашей. Но индейцы не курили, а только пускали дым и произносили важные для этого момента слова. Вождь выделялся своим богатырским видом, но никоим образом не выказывал своего главенства. Здесь главными были Духи.

Со стороны картинка выглядела просто замечательно – щедрое разнотравье и всполохи теплого уютного огня. Оттенки цветов на поляне непрерывно калейдоскопично менялись. Складывающиеся на мгновение узоры рассыпались. Но больше всего, почти непреодолимо притягивала к себе светлая скала за спинами индейцев. Огромный светлый камень, выросший из земли, как бы держался вне суеты жизни, не менял форму, хотя всё вокруг хотя бы немного шевелилось, двигалось и менялось под светом костра. Взгляд любого смотрящего из леса невольно опирался бы на эту незыблемую строгую твердость. Даже игра теней на каменной поверхности от фигур сидящих у костра людей подчеркивала холодную отреченность скалы.

Минут через тридцать сосредоточенного пускания табачного дыма, смешивающегося с дымом костра, Молимо медленно встал. Подошел к скале и, отцепив от пояса мешочек, высыпал из него на ладонь горсть монеток. Посмотрел на серебряный блеск кружочков в руке, прошептал только ему слышимые слова от имени племени и не спеша высыпал монеты в темную щель скалы.

В тишине ночи было слышно, как монетки некоторое время бились о камень, падая куда-то вниз. Молимо напряженно замер, повернув ухо к трещине в скале, пока не различил едва уловимый всплеск воды. Удовлетворенный хорошим знаком принятия дара, вождь вернулся к костру, к наблюдающим за его действиями соплеменникам.

В свете костра точеные лица индейцев казались масками. Они выглядели очень довольными – было понятно, что встреча с Духами и Предками по всем приметам проходила в доброжелательном ключе.

Еще некоторое время они неспешно подбрасывали дрова в огонь, пускали дым из той же трубки и говорили разные слова, приходящие на ум. Делились мыслями, словно это была беседа в обычных гостях, пока Молимо не прервал разговор, встав во весь свой немалый рост.

В наступившей тишине гигант отошел на несколько шагов от костра и принялся медленно раскачиваться, слегка приподнимая то одну, то другую ногу. Взгляд его почти немигающих глаз был направлен на мерцающую в отблесках огня скалу.

Минут через пять такого однообразного топтания на месте гигантская фигура вождя стала медленно поворачиваться против часовой стрелки, не меняя ритма движений ногами. Голова стала слегка покачиваться вперед-назад. Руки словно мешали ему, не участвовали в общем деле, висели плетьми.

Кружащийся на месте танцор начал постепенно ускоряться, однако смотрящим на него индейцам казалось, что темп не меняется.

Вскоре сидящим у костра стало невозможным оставаться спокойными наблюдателями, и они медленно поднялись, задвигались. Некоторое время новые участники как бы скромно пританцовывали в сторонке в такт неслышимой музыки.

Вскоре Молимо стал издавать тихие бархатные звуки, напоминающие приближение и удаление роя шмелей. Постепенно шум роя превратился в звук голоса с красивым низким тембром. Стали улавливаться ритм и мелодия, которые, казалось, рождались прямо от движений танцора, чуть отставая. Отставание длилось недолго, и постепенно ритм и мелодия стали догонять движение, пока отставание не исчезло вовсе.

Казалось, в глубокой тишине ночи все жители леса замерли, заинтересованно прислушиваясь к пению обозначившего себя соседа. Ночные животные оценивали степень его принадлежности к Миру Природы и уровень положения.

«Смотрите, как я могу», - говорил себе мысленно Молимо, будто ребенок, старающийся показать себя на уровне «взрослого». Хотел, чтобы Духи признали его достойным к полноценному общению, стали с ним говорить на равных, на понятном языке.

Прислушиваясь к откликам пространства, танцующий гигант казался себе маленьким мальчиком, ворвавшимся в дом старших братьев, умелых охотников, ловких бойцов, мудрых мужчин. Ему чудилось, что он недостаточно ловок даже в простом танце, недостаточно грозен в боевом кличе, слаб в умении пользоваться своим телом.

Двое других индейцев, подталкиваемые вибрациями пространства, захваченные в общий экстаз движений и звуков, незаметно для себя присоединились к танцу в полной мере. Однако они не приближались к вождю, который упрямо продолжал «гнать волну» сильнее и сильнее. Не увеличением громкости голоса и энергичностью движений, а расширяя диапазон пения Души путём внутреннего давления на Мир своим сознательным желанием быть частью всего на Свете. Выравнивая свои внутренние шероховатости, словно дирижируя оркестром возникающих желаний. Молимо приводил себя и окружающее пространство к общему знаменателю ясности. Одновременно приглашал, втягивал в круг своего танца всё живое и неживое вокруг. И уже уверенно помогал себе всем телом - руки постепенно тоже включились в песню тела, замысловатыми толчками создавая дополнительные вибрации.

Снова и снова Молимо доказывал в первую очередь самому себе, что может стать лучше. Не жалел сил. Пока не расслышал в голове обрывки слов, которые показались вполне одобрительными возгласами. По большому счету Молимо совсем не знал, чего просит, зачем пристает к Духам. Но был уверен, что пришел к ним не напрасно. И даже если Духи промолчат, то это тоже будет знаком.

Эмоции заполыхали внутри вождя. Сейчас он уже трепетал от глубокого осознания того, что является олицетворением всего своего племени, а не только представляет из себя отдельного человека. Поэтому танец его перешел в демонстрацию полной жертвенности на пользу дорогим людям. Душа ожидала отклика не только для себя, а для всего своего племени. А может и не только для своего. Он просто чувствовал, что так надо, хотел этого и не сопротивлялся своим желаниям. Глаза его были открыты, но Молимо сейчас видел не глазами.

А костер тем временем почти совсем угас. Только переливались уголья, и редкие искры улетали ввысь. Зато танец индейцев, казалось, только набрал силу. Было не понятно, откуда они черпали силы после двухдневного перехода и постоянных беспокойств.

Двое молчаливо и сосредоточенно танцующих соплеменников Молимо не слышали никаких внутренних голосов, но они и не стремились услышать их. Только поддерживали своего вождя, чем могли – танцем.

Зато Молимо по едва угадываемым словам в голове вскоре смог уже трактовать отдельные фразы, которые перекладывались в почти понятные образы. Всем танцующим было удивительно хорошо, радостно и легко, как в детстве.

Молимо старался запомнить всё, что ему удавалось уловить, чтобы позже обсудить услышанное с Аванигижигом. А танец казался безконечным, потому что никогда не хочется уходить от добрых друзей. И пока это возможно, хочется гостить подольше. Возможно, не один час Молимо без устали намеревался по-шамански кружить пространство. Благодаря полученным от Аванигижига знаниям и умению, заряжая, заряжаться. «Место силы» отвечало ему только взаимностью...

Также без устали жил сейчас в ночи и Охкамгейч. Однако сейчас он уже шел замыкающим в своей маленькой стае. Пропустил волков вперед после того, как дважды почувствовал приближение крупного зверя. Остановившись, он не смог определить - так ли это на самом деле. Тогда и пустил вперед волков, желая проверить их чувствительность. «Зверь это или Дух играет с нами, но у меня так будет больше времени на реакцию», - вполне хладнокровно решил юный боец, приготовив к стрельбе свой небольшой, но достаточно мощный лук.

Волки, крадущиеся впереди, хорошо чувствовали темп движения вожака, не убегали от него далеко вперед и не выказывали никакого безпокойства. Охкамгейч знал, что в случае встречи с добычей волки остановятся, подождут, пока он подойдет. И обозначат мордами направление, куда надо смотреть. А далее...

Как ни странно, Фред Слейтер в это время тоже испытывал ощущение активного движения. Некоторое время назад он, кажется, нашел проход в кустах у реки и ломился теперь сквозь непонятные заросли. Им владело желание завалиться и забыться в найденной накануне пещерке.

Молочный сумрак мешал, и белая скала на светлом фоне никак не хотела выделяться. Фред не верил своим глазам, давно ходил кругами, чувствуя, что скала с пещеркой должна быть где-то здесь…

В какой-то момент Охкамгейч чуть отвлекся от своих инстинктов, задумался на минуту о прошедшем времени в пути. Хотел было поискать место ночлега, раз охота не удается и ничего интересного не попадается. Как почти сразу же наткнулся на стоящих в напряжении волков. У самого края оврага, казавшегося в темноте непонятно насколько глубоким.

Животные никак на него не отреагировали, только напряженно принюхивались, глядя перед собой на растущее из дна оврага толстое раздвоенное дерево.

Луна, словно в помощь, выглянула из-за туч прямо перед стаей.

Комментариев нет:

Отправить комментарий