Translate

понедельник, 18 июля 2016 г.

Дар. 109 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 109 часть




Утренний звонок Молимо и возникшие свежие проблемы не прибавили бодрости Аванигижигу. И он ощутил некоторое безразличие ко всему происходящему. Казалось бы, таким образом проявился один из плохих оттенков общей усталости. Но, как опытный исследователь своего тела, шаман быстро нашел другое логическое объяснение возникновению легкой хандры – дело было вовсе не в физической усталости. Просто сильно захотелось погрузиться в спокойное чтение хорошего произведения, а чтение опять-таки откладывалось. «Накопленное раздражение», - мысленно обозначил свою проблему Аванигижиг и немного слукавил, - «В последние дни даже открыть книгу не получается».

Он решительно достал с полки желаемый том, раскрыл на странице с закладкой, пробежал глазами пару абзацев и положил книгу в раскрытом виде на стол – теперь-то уж хорошая книга находилась как бы в деле. И при каждом попадании на глаза заставляла бы мозг автоматически вспоминать, созвучно моменту, разные фрагменты текста, неоднократно до этого прочитанные.

«Раздражения, по идее, должно быть поменьше», - подумал Аванигижиг и противоречиво добавил, - «Хотя, безусловно, лежащую на виду «конфетку» хочется съесть еще больше».

Немного полюбовался лежащей книгой и отошел к окну. На несколько секунд прикрыл глаза, ни о чем не думая. Затем мельком еще раз взглянул на раскрытую книгу.

Как и было задумано, хитрость удалась – признаки плохого настроения улетучились. Вместо этого появилось желание прояснить ситуацию с Охкамгейчем. Времени на это оставалось мало - шаман ожидал скорого появления взволнованных родственников скрываемого молодого гостя. Поэтому надо было поторопиться.

Аванигижиг решил использовать гадание, как самый простой и быстрый способ прояснить степень ужасности в возникших неприятностях с сыном Молимо. Причем захотелось воспользоваться для этого обычной монеткой, с виду обычной.

Хитрая денежка хранилась у него давно. С того времени, как удалась первая же попытка использовать ее в качестве гадалки. Тогда же Аванигижиг отложил ее в особое место. Точно так же он оставлял для магических целей и другие обычные с виду предметы, проявлявшие способности. И по пустякам их не тревожил. «В таких предметах, определенно, живут Духи», - учил его отец, - «Научись с ними договариваться».

Президент Рузвельт, изображенный на этой серебряной деньге, нравился шаману. И без всякой иронии старик называл бывшего президента орлом, когда подбрасывал в воздух монетку. Причем количество попыток всегда было разным.

Не сразу дотронулся до блестящего кругляша, а после некоторого обряда - до прикосновения к монете шаман всякий раз мысленно договаривался с «Духом случая», чтобы тот не мешал при гадании.

Число подбросов таким образом приходило в голову после того, как Дух случая «обещал» не вмешиваться в это действо.
Мысленный договор с «Духом случая» подразумевал некоторые уступки со стороны Аванигижига. В «переговорах» с ним шаман, как всегда, обещал потратить некоторое количество времени на игры-разговоры с этим Духом. Заранее не решая, во что играть. Например, можно было бы рассыпать на столе фасоль и вслух разгадывать возникающие «случайные» изображения из зёрен. В этой игре, если Духу случая нравилась такая игра, картинки получались не особенно понятными. По мнению Аванигижига, Духи были вообще очень игривыми и в азарте любили подбросить задачку посложнее. А потом беззлобно радовались оказанному вниманию, отвечая на это благосклонностью.

Аванигижиг считал, что другой Дух, живущий в гадальной монете, сам при первом касании озвучивает в его голове число нужных попыток, в которых готов честно управлять полетом монеты.

Вот и в этот раз число допустимых попыток, как обычно, само возникло в голове, как только он взял монетку в руку. И число допустимых подбрасываний оказалось четным – таким образом при равном количестве орлов и решек ответственность за решение ложилась бы на самого Аванигижига.

Со словами «орел вмешивается, решка ждёт» старик подбросил блестящий кружок десятицентовой серебряной монеты 1964 года выпуска определенное количество раз. Сейчас использовал шесть попыток. И «орёл» Рузвельт предложил не вмешиваться, а ждать. То есть пять раз выпала «решка» и только один раз «орёл».

Сразу после гадания Аванигижиг расслабился и прислушался к своим ощущениям – всё ли в гадании было правильно сделано? Ощущение «приятного электричества», как обозначал это чувство Аванигижиг, тихонечко защекотало изнутри в самом низу шеи. Чувство было чем-то сродни прикасанию языком к клеммам почти разряженной батарейки. «Электричество» быстро потекло в ямочку между ключиц и, опускаясь ниже к солнечному сплетению, зажгло там трепетание небольшого шара энергии, которая стала частично подниматься к горлу едва ощутимой тонкой теплой струйкой радости, даже неясным восторгом. Словно солнечными лучами, рассеиваясь из головы.

Аванигижиг из опыта знал, что именно эта последовательность чувств всегда сопутствовала правильному гаданию. И приятные ощущения могли длиться довольно долго, если их не прервать.

Довольный успешным гаданием и благоприятным результатом, старый шаман спрятал заветную монетку и со спокойным сердцем сел за стол. Принялся читать книгу, всё еще ощущая приятное свечение внутри груди. Параллельно с чтением, как всегда, он по-новому осмыслял всякие приходящие на ум моменты своей собственной жизни.

Однако долго предаваться любимому занятию не удалось – строчки вдруг перестали осознаваться, смысл прочитанного стал улавливаться не с первого раза, а с трудом, мысли не выстраивались. «Кто-то активно вторгается в поле моего внимания», - определился с происходящим Аванигижиг и вышел из-за стола. Выглянул в окно, но там никого не увидел. Тогда он вышел на веранду и стал спокойно ждать. Он уже понимал, кто идет.

Старый шаман не ошибся – вскоре на тропе за поляной между деревьев замелькал силуэт пожилого джентльмена в сопровождении одного из воинов, почетно встречающих туристов возле рекламного шатра.

Еще задолго до этой встречи Аванигижиг делал предположения, как бы выглядел отец молодого гостя, и сейчас порадовался, что не ошибся – признаков дряхлости у отца Энтони не наблюдалось. Немного выждав, шаман радостно заспешил навстречу уверенно шедшему к нему по поляне старику.

Однако за несколько шагов до встречи остановился, неожиданно почувствовав, что готов совершенно по-дружески обняться с новым знакомым. Настолько притягивал к себе этот пожилой человек. Аванигижиг уже и не помнил, когда его так же тянуло к незнакомым людям. Наверное, от удивления старый шаман так резко и остановился за два шага до объятий.

Так же поступил и новый знакомый, удивив Аванигижига своим пониманием момента.

Несколько секунд как бы заминки промелькнули незаметно, и Аванигижиг почувствовал, что новый гость незаслуженно задерживается им на пороге дома.

- Пошли, - произнес Аванигижиг, чуть разводя руки в стороны, извиняясь таким образом за задержку…


Пока два мудрых седых человека общались в доме шамана, молодой боец из команды Фреда Слейтера, следивший за старшим Грибо, потерял объект слежки. И исполнял теперь роль сыщика - метался между вигвамами, разбросанными на большой поляне и среди деревьев. При этом горячий парень тщательно прятался. Прислушиваясь к звукам в вигвамах, он присматривался к следам возле них – искал исчезнувшего старика Грибо. Ничего не получалось, и парень злился, нервничал. Радовало его только то, что никто из обслуги лагеря, вроде бы, пока не замечал подозрительно ведущего себя туриста.

Индеец, сопровождавший старшего Грибо, тоже куда-то безследно исчез. Хотя от рекламного шатра сюда вела всего одна ухоженная дорожка, а за вигвамами виднелся только сплошной дикий лес. По ходу поисков испанец заметил, конечно, душевые, обследовал и их.

В какой-то момент нервничающий боец решил вернуться назад к рекламному шатру и прямо спросить у оставшегося там индейца - куда подевался старик? Уже не скрываясь, неудачливый сыщик вышел из кустов и, огибая рощицу, зашагал по тропинке назад к угрожающе боевитому в своей одежде аборигену на входе в лагерь. Второго индейца он не ожидал там застать.

Однако, еще не доходя до рекламного шатра испанец с удивлением увидел, что оба индейца на своем месте. Злясь на неудачу, с дурацкой улыбочкой испанец приблизился к этим сидящим на бревне ярким представителям местного племени и сходу заговорил:

- Не могу понять, как много у вас тут людей отдыхает. Тишина. Никто даже не храпит. Вот только мне что-то не спится в этой тишине. Привык, наверное, к шуму города. А вот старикашка, как видно, еще сладко дрыхнет, - испанец присмотрелся к реакциям на лицах молчаливых индейцев. Но ничего «не прочитал» на каменных масках, - И много у вас тут таких дедов отсыпается? Да скажите уж что-нибудь, скучно как-то с вами.

- Если не нравится, можете не платить, - проговорил ровным, почти равнодушным голосом индеец, который как раз провожал старшего Грибо к месту сна.

- Отчего же, охотно заплачу, - взъярился испанец, продолжая задиристо улыбаться, - А если еще покажете лучший вигвам в стойбище, то еще и накину… Вдруг мне захочется еще раз прийти к вам отдохнуть. Буду заранее знать про номер-люкс. Не там ли мой предшественник, ваш добрый знакомый старик зависает? Где же это волшебное местечко?

Тут испанец внезапно понял, что перегибает и попытался сгладить впечатление, - Ладно, извиняюсь за безпокойство, сколько с меня? Шучу без умолку, а подружка моя уже, наверное, с кем-то телефончиками обменивается. Надо спасать мою любовь.

Один из индейцев сухо назвал совсем небольшую сумму по меркам испанца – тридцать долларов. И хотя испанцу, всё же, показалось, что сумма завышена, он не стал себе изменять и щедро переплатил «за весёлое общение» - дал пятьдесят. При этом парень издевательски понадеялся увидеть счастливую улыбку благодарности на лицах аборигенов. Но так ее и не дождался. Ему даже показалось, что индейцы совсем не удивились переплате.

Хмурый турист ушел полностью разочарованный, намереваясь у автостоянки снова позвонить своей «подруге» на этом задании. То, что придется признаваться ей в том, как упустил объект, тоже не придавало радости. «У нее-то, должно быть, как раз всё в порядке», – думал испанец, - «Она спокойненько пасёт детишек с их мамашей. И почему ее назначили старшей? А старик-то где-то здесь еще, если моя «подружка» молчит». При этом у него внезапно возникло чувство тревоги за «подругу», – «Если и она упустила своих подопечных, босс непременно накажет деньгами и будет долго помнить прокол. А уж ребята не постесняются поиздеваться в волю» …

А в это время для напарницы молодого испанца действительно уже готовился большой сюрприз. Еще в начале встречи стариков, у дверей дома шамана, когда Макс Грибо объявил, что за ним следят, Аванигижиг сразу же приказал себе обдумывать варианты, как незаметно увести семью Грибо из-под слежки. И во время повествования о похождениях Энтони, сына-беглеца, среди индейского племени, подсознание Аванигижига параллельно непринужденно подыскивало интересный вариант заморочить «вражеских шпионов». Это была обычная практика шамана – максимально глубоко загружаться мысленной работой. Чтобы не терять время.

Через некоторое время всплывшая в голове «подсказка» заставила Аванигижига резко прервать рассказ и срочно позвонить своему внуку Эчемину, чтобы вызвать его. А затем шаман продолжил повествование как ни в чем ни бывало.

Макс Грибо отнесся к этим действиям старого индейца спокойно. Пока что приходилось только вникать и слушать. А выводы и действия, по мнению Макса, были бы с его стороны преждевременными.

Вскоре Эчемин прибыл. И Аванигижиг быстро изложил свой план ухода из-под слежки. Старый разведчик Макс Грибо даже рассмеялся, удивившись изящному плану шамана.

Комментариев нет:

Отправить комментарий