Дар. 60 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 60 часть

Ранее - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/05/59.html

Несколько раз перечитав «черновик», старший Грибо только еще больше встревожился за сына. Не понимая, отчего так усилилось волнение, Макс встал с кресла и внимательно присмотрелся к групповому фото улыбчивых выпускников Академии на стене кабинета, пытаясь сходу вспомнить и отыскать лицо Генри. Но не смог.

Тогда он вернулся к компьютеру и через особый личный доступ на один из закрытых серверов нашел необходимый список выпускников, где был и его сын. Открыл страничку досье на Генри Вилдинга и затем долго разглядывал его молодое и улыбающееся лицо на большом портретном фото. Симпатий к бравому мореходу сейчас явно не возникало. Отчего-то молодой человек не нравился, хотя Макс и старался сохранять к нему нейтральное отношение. Вспомнилось, что в своё время Генри уже неоднократно попадался на общих фотографиях.

Погрузившись в память, Макс вытащил воспоминание о том, как сын рассказывал про свои похождения в Академии и иллюстрировал это фотографиями, но сейчас память никак не намекала на какое-то особое впечатление от кадета Генри Вилдинга в то время. Макс подумал, что тогда, наверное, настолько гордился своим сыном и доверял его действиям, что считал излишним слишком серьезно расценивать степень влияния приятелей-кадетов на мировоззрение Энтони. Они казались еще детьми. Приглядываться или прислушиваться к одному из сокурсников Энтони тогда не находилось особого повода.

«Хм, а кажется этот Генри стал в последнее время довольно успешным?», - внезапно пришло на ум, - «Интересно, и откуда я это знаю?».

Макс забросил руки за голову и откинулся на высокую спинку, чуть оттолкнулся ногами от пола, и кресло немного отъехало от стола. Старый разведчик попытался сообразить, почувствовать – а в нужном ли направлении сейчас он движется в своих размышлениях, - «Странно… совсем не помню, чтобы я хоть как-то специально заинтересовался этим… персонажем. А он, как-никак, числился другом сына. Ладно, но каким же образом и зачем этот герой…», - Максу не хотелось даже в уме воспроизводить слова «напал», «убил», «похитил» в связке со своим сыном, поэтому постарался найти другой подходящий вариант описания ситуации – «заставил Энтони скрываться?». Голову окутал хаос мутных догадок.

Макс расслабился и мозг разведчика автоматически переключился в режим создания неких мысленных центров кристаллизации и теперь уже с участием Генри. Это было необходимо для получения самого простого, первоначального каркаса воображаемой логики события исчезновения сына.

А со стороны показалось бы, что старший Грибо заснул. Впрочем, так бы и произошло в конце концов, если бы не внезапный шум за окном – вроде бы немного резко остановился автомобиль, кого-то несколько громко окликнули, хлопнула дверь и машина, нервно присвистнув колесами, сразу уехала.

Макс очнулся, сложил руки на груди и стал привычно собирать некий логический образ из того, что ему почудилось на уровне ощущений за короткое время почти полудрёмы. Нельзя сказать, чтобы из оживших обрывков самых разных воспоминаний того периода всё показалось логичным для применения сегодня, но приправленные нынешними предположениями ингредиенты этого салата памяти, всё же, сложились в нечто интуитивно приемлемое, - «Энтони наверняка встречался с Генри до своего исчезновения».

Возможность их встречи казалась вполне логичной в свете последних настроений Энтони, судя по его записям, а также судя по рассказу Ирэн. «Причем встречу инициировал Энтони… не думая ни о каких серьезных последствиях, иначе бы, как всегда, заранее поделился со мной сомнениями… и…», - старший Грибо замер на несколько секунд, прислушиваясь к интуиции, предположил, - «Вот тут-то что-то и могло произойти. Неужели вскрылось что-то неожиданное для Энтони?».

Недолго думая, Макс решил еще раз порыться в интернете насчет этого Генри Вилдинга.

К удивлению старого разведчика, непримечательный бывший мальчишка-кадет из его воспоминаний теперь нарисовался вполне успешным руководителем и прозорливым финансовым воротилой, набирающим обороты. Однако показалось странным, что имя таланта до этого момента еще не попадалось на глаза. Но Макс легко простил свою невнимательность, оправдываясь тем, что в области инвестиций, всё же, не считал себя большим специалистом - это направление жизнедеятельности было не интересно.

После короткого времени изучения официального сайта компании Генри Вилдинга стало ясно, что бывшие друзья-сокурсники вполне могли пересечься в Нолэнде, хотя бы накоротке. «По всему выходит, что такой занятой человек, как Генри, не часто бывает в Нолэнде», - как бы убеждая себя, рассуждал Макс, уже почти уверенный во встрече сокурсников, - «И Энтони во время своей командировки мог использовать хороший момент присутствия старого дружка в городе. Думается, им было что обсудить по прошествии лет».

Несмотря на появившееся сильное желание немедленно связаться с Генри, Макс осадил себя. Уж слишком подозрительно выглядело полное молчание Генри, - «Ведь если он встречался с Энтони одним из последних, то должен был бы, услышав про таинственную пропажу бывшего сокурсника и друга, связаться с полицией или с родственниками хотя бы ради любопытства. А Генри, кажется, до сих пор не проявил никакого участия, пусть даже если они и не в ладах с сыном. Не может быть, чтобы он не знал до сих пор про исчезновение Энтони. А элементарная порядочность пока не отменяется. Формальности тоже следует соблюдать. Или, может быть, старый дружок не хочет светиться участником в неприятном происшествии? Хотя… может в полиции уже знают про встречу «друзей», только я пока не в курсе?», - старший Грибо слегка запутался в мысленно создаваемой схеме отношений и поэтому подкатился в кресле ближе к столу и стал рисовать на листе бумаги воображаемую паутину связей и предполагаемых участников с их интересами. Генри был в середине. На листе появилось достаточно много знаков вопроса.

Через некоторое время старый разведчик окончательно пришел к выводу, что пока никому звонить с явными расспросами не надо – это могло вызвать незаметную перестройку хрупких невидимых связей. «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю…», - мысленно произнес Макс широко известную фразу, немного, совсем капельку, радуясь нащупанному предположительному следу сына, расслабился. При этом перед глазами опытного стратега на секунду возник неясный образ молодого, шаловливого, скучающего бесенка, замершего на полушаге, оглянувшегося в нерешительности, смотрящего большими, по-детски наивными, внимательными, оценивающими глазками на пустое место с именем Макс Грибо.

Образ тут же рассеялся при непроизвольной попытался приглядеться, однако в Душе успело сложиться впечатление, что бесенок отчего-то немного испуган.

«Черт!», - непроизвольно чертыхнулся старший Грибо, - «Не к добру…». Креститься не стал, однако ладони сами собой сложились вместе, словно для молитвы, подбородок уперся в кончики вытянутых пальцев. Макс на несколько секунд замер в этой позе, всерьез пытаясь пристроить бесенка в создаваемую паутину своих умозаключений, но сам себя же и остановил в границах реальности. Этот «чертовский штрих» показался слишком глупым, хотя Макс привык не отбрасывать любые свои ощущения в ходе обдумывания каких-либо планов.

«Да уж, Генри достоин повышенного внимания…», - на этой основной мысли Макс решил завершить этап своих раздумий в кабинете сына. По крайней мере, до приезда Эдварда, который мог пролить дополнительный свет на отношения бывших друзей.

«Рожденная мысль имеет свойство жить сама по себе, усиливаясь при встрече с подобными же частотными излучениями, заражая, заряжая атмосферу или уничтожая противоположное мыслеобразование со скоростью достаточно великой, чтобы не было никакого желания ее измерять», - мысленно философски заметил Макс Грибо, явно представляя себе, как в это же мгновение где-то в другом городе, почуяв повышенное внимание к своей персоне со стороны опасного противника, Генри вдруг стал слегка нервничать…

Так и было на самом деле, но мистер Вилдинг самоуверенно не придал этой мелкой волне безпокойства никакого значения. Ведь планы «великого стратега» были настолько грандиозны и поддержка настолько сильна, что капля невнятной тревоги мгновенно растворилась в море самомнения.

Пребывая в одиночестве, закрытый в прочном футляре огромного кабинета, словно в гигантском центре управления космолетом, Генри непроизвольно погружал себя в самые смелые фантазии. Причем в последнее время фантазии становились особенно дерзкими. Сегодня после завтрака он позволил себе мысленно ликвидировать всю свою компанию и выстроить ее по-новому, не ограничивая себя ни в чем. В итоге фантастической реконструкции быстро получилось настоящее королевство с независимым королем во главе. Сам собой выстроился естественный порядок вещей. Никакой демократии не предполагалось. Однако Генри всё же был реалистом и понимал, что люди для более полной самоотдачи должны иметь хотя бы видимость свободы. С рабами иметь дело было опасно и хлопотно. Генри не первый раз таким образом игрался в построение идеальной компании, и всегда выходило почти одно и то же – королевство во главе с королем-диктатором. Это было бы, конечно, приятно - стать королем, но у Генри просто свербило найти нечто новое, гениально своё, в области управления стадами человекообразных. К тому же в последнее время стала настойчиво появляться мысль о длине собственной жизни, – «Для того, чтобы успеть воплотить задуманное».

Отдавая себе отчет, что за деньги не купишь и пару десятков лет, если только не издеваться над телом путем операций, таблеток и немыслимых упражнений, Генри подумывал о более простом пути. Например, создать для себя некую необременительную микроатмосферу в помещении или какие-нибудь барокамеры омоложения во время сна. Он почитывал новости на эти темы, но научные разработки в области долголетия не внушали Генри пока ничего обнадеживающего, не вдохновляли, однако он упорно присматривался к научно-материалистическому направлению поисков вечной жизни, хотя никому про этот свой интерес пока не говорил.

Интуитивно Генри желал и ожидал обрести что-то по-настоящему волшебное для получения безсмертия - вроде уже обретенного дара получать деньги. И хотелось не просто безсмертия, а с возможностью регенерации, с вечной молодостью. Он верил, что уже есть счастливчики с необычным долголетием, но пока что активно не искал их и не разыскивал «волшебную палочку», «эликсир молодости» и прочие волшебности, предпочитая ожидать благоприятного случая, просто смотрел на всё происходящее вокруг глазами жадного искателя, полагаясь на свою наблюдательность.

Не обращался по этому делу за советом даже к своей придворной индианке, которая, несомненно, могла кое-что поведать в области запредельного. Генри Вилдинг, такой внешне сильный человек, не отдавал себе отчета в том, что стесняется задавать «индийской колдунье» прямые вопросы про долголетие, не желая проявлять перед ней слабость страха смерти, убеждая себя при этом, что просто нет повода вести серьезные разговоры о таком личном со слугой, не получив кое-какие знания «про это» из других рук. А если бы кто-то сказал Генри, что он из-за обычной жадности не хочет ни с кем делиться даже интересом в вопросах долголетия, то мистер Вилдинг сильно бы рассердился на несправедливое замечание.

Сегодня, столкнувшись с плохой работой своего «главного режиссера» Фреда Слейтера, желая подтолкнуть себя к решительным действиям по перестройке компании, не любящий ничего откладывать на потом, Генри Вилдинг несколько капризно потребовал у Анжелы, словно она была виновата, составить краткий список топ-менеджеров компании с их кабинетами помощников. Потребовал указать там же круг их вопросов, расписание, срок работы и достижения. А также приказал присовокупить все рекомендации, протекции, желания-ожидания, результаты тестов, степень умственных способностей, физические кондиции, предыдущий карьерный рост, семейные отношения, родственные связи и вообще всё, что достойно внимания. В том числе интересовали и слухи про них, но максимально кратко и по делу.

Анжела приняла сложный заказ сдержанно, хотя несколько удивилась резковатому тону босса. Ей даже на секунду показалось, что она каким-то образом умудрилась забыть выполнить подобное поручение и теперь выслушивает это задание во второй раз.

После этого Генри Вилдинг, удовлетворенный тем, что процесс перестройки компании как бы запущен, уже спокойно переключился на более глобальные, по его мнению, планы. Предстояло продумать своё личное положение среди финансовых глыб. Буквально до сегодняшнего момента Генри отгонял от себя мысль, что надо будет насильно втискиваться в тесный круг денежных властителей Мира, куда просто так не приглашают. Это выглядело, несомненно, опасным предприятием.

Конечно, Генри уже чувствовал некоторый интерес к своей персоне, но это были пока всего лишь невнятные уколы зависти слабаков или ласковые похлопывания по плечу тузов, не считающих его конкурентом. К нему явно пока просто присматривались. По крайней мере, так казалось.

Генри старался не посещать специальные тусовки с целью наладить связи, всячески отказывался от приглашений, исходящих от финансистов, интуитивно опасаясь раскрыться. Ему думалось, что со стороны он со своей компанией выглядел эдаким нелюдимым выскочкой-энтузиастом, любителем, которому немного больше обычного везет, отчасти благодаря хорошей работоспособности.

Но всему начальному приходит конец, и Генри уже некоторое время чувствовал, что без налаживания политических связей станет выглядеть со своей успешностью слишком подозрительно непредсказуемым. Хотя бы для слухов надо было уже делать видимость своего родства с сильными Мира сего.

Тайные встречи с политиками по собственной инициативе проводить уже приходилось, но это было не совсем то, что надо сейчас. Требовалась некоторая красивая публичность. Пора было слегка выходить из тени. Ведь для проведения задуманных тайных операций требовалась дымовая завеса видимых успешных и шумных финансовых дел наяву.

Генри вывел на большой экран собственный секретный файл, который вел уже около года. Досье на значимых людей. Предстояло выбрать первого человека в цепочке своих скрытых интересов для проникновения в доверие.

Около запланированного часа Генри с мягкого дивана полуразвалившись смотрел на огромный суперэкран, медленно прокручивая туда-сюда свой файл, прикидывая свои предпочтения, прислушиваясь к своим желаниям. С какого-то момента показалось, что он решает судьбу своего будущего королевства. Это было приятно и сильно затягивало. Генри увлекся, решив не останавливаться. Иногда отвлекался на поиск в интернете некоторых деталей рождаемого прямо сейчас плана действий. В файл добавлялись новые мысли. Генри щедро потратил еще несколько часов своего драгоценного времени на важнейший вопрос и был готов еще поработать, но, как это часто бывает, его отвлекли на самом интересном месте.

Мелодично пропел аппарат громкой связи на столе и очень серьезный голос Лизы доложил:

- Федеральный агент просит у Вас срочной аудиенции.

Такого поворота событий Генри в данный момент не ожидал. Однако при этом почему-то так сильно почувствовался голод, что ответил секретарше несколько странно:

- Если он откажется от обеда, то я не приму его так быстро.

Продолжение - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/05/61.html