Дар. 77 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 77 часть

Ранее - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/06/76.html

Несмотря но боль, с каждой вспоминавшейся подробностью падения нарастала смешливость. Энтони не мог понять, как он, неглупый и осторожный человек, умудрился ночью, как говорится, на «ровном месте» так сногсшибательно почудачить? И пришел к выводу, что невероятно неудачный итог ночного выхода из дома стал результатом элементарной невнимательности.

«Сам себя чуть не выбросил из жизни», - неприятными осуждающими интонациями прозвучала где-то внутри горькая правда, - «Глупость несусветная. Позор всего отряда», - это уже скаутская Совесть таким образом решила присоединиться к осуждению, - «Хорош индеец в лесу, у себя дома, доведенный комарами до самоубийства…», - собственный юмор грозил запозорить до отчаяния.

Однако Энтони не захотел продолжать ироничные самоистязания, поэтому перебил текущие мысли действиями – стал потихоньку пытаться сесть.

 

Не сразу, но, все же, ему удалось принять сидячее положение. Протерев относительно здоровой рукой глаза, огляделся и сразу понял, как сильно повезло с приземлением - он упал на небольшой ровный каменный выступ, густо покрытый старой листвой, ветками и хвоей. Несколько довольно высоких деревьев отвоевали себе право жить рядом с этой каменной площадкой, прорастая между груд больших камней с острыми краями, густо покрытых мхом. Промахнись он мимо площадки с лесным матрасом, и на камнях бы точно убился. Еще раз вспомнились стадии падения с обрыва и дерево, которое спасительно подставило свою верхушку. Получалось так, что ночные безрассудные действия человека как бы были мягко подправлены местной Природой во спасение этого человека, то есть его.

Энтони посмотрел на дерево-спаситель и непроизвольно наклонил голову в знак благодарности, иронично разведя руки в стороны, забыв про вывихнутое плечо. И чуть снова не упал навзничь от боли, скривив лицо, тихо простонал.

Пришел в себя не сразу. «Надо звать на помощь», - только такой выход виделся сейчас неловкому «индейцу».

- Эй! – прокричал Энтони как можно громче, не уверенный в том, каким словом удобнее окликнуть вождя.

Послушав окружающие звуки, снова прокричал в полную силу:

- Эй! … Мо-ли-мо!

Ответа не последовало, но Энтони не отчаялся и продолжил звать на помощь.

Как нарочно, Молимо был далеко и в это время обследовал тропу, по которой они пришли накануне вечером, решив, все же, не упускать ее из вида и сначала пройтись по ней. К тому же именно в момент криков о помощи вождь еще раз разговаривал по телефону с Аванигижигом, сообщая новые мысли об исчезновении гостя и советуясь, что еще предпринять. Поэтому далекий зов, едва заметный на фоне птичьего гомона, не услышал.

Минут через десять почти безпрерывных криков до Энтони дошло, что сорвать голос в такой ситуации – самая большая глупость. С трудом встав на ноги и осмотрев свой спасительный островок у стены обрыва, подумал спуститься еще ниже – оставшаяся высота составляла не более полутора метров. И имелись выступы вроде ступеней. А вот наверх подняться не было никаких шансов. Метрах в двадцати от площадки текла широкая река неизвестной глубины, но вроде спокойная.

В голове прозвучал собственный голос, - «Вдоль берега пройти просто так не получится…».

Энтони оценивающе рассмотрел берег под своей площадкой.

У подножия злосчастного обрыва был только небольшой незатопленный участок из больших обломков камней с маленькой рощицей, а дальше в обе стороны вдоль берега шла тонкая полоса мощного кустарника, отделяющего воду от отвесной стены, на которую и с двумя руками не просто забраться.

«Я даже не заметил, что мы по тропе немного поднялись в горку…», - отметил Энтони, - «Русло тут вроде каньон образовало…».

Быстрый осмотр местности показывал, что река имеет в этом месте крутой изгиб влево, если смотреть по течению, омывая горку, с которой угораздило свалиться. Дом над головой находился таким образом на левом берегу. «А за поворотом может быть всё, что угодно, - рассуждал Энтони, - Но похоже, что дальше по течению высота обрыва уменьшается, и, возможно, там будет попроще выбраться на надежную сушу. А затем и пройти к дому, где Молимо пока еще сладко спит. Эх, с моим плечом несколько проблематично активно плыть».

Оглядываясь по сторонам, Энтони оптимистично прикидывал свои шансы, - «Хорошо, что хоть ноги целы… и позвоночник… и голова…». На глаза попалось сухое дерево, валявшееся почти у берега, присыпанное листвой.

«Пожалуй, на нем можно попытаться проплыть за горизонт, м-м, за поворот», - самонадеянно решила скаутская часть Энтони, и он немедленно направился оценивать плавсредство.

Дерево оказалось не трухлявым и даже немного сухим, несмотря на близость реки. Минут десять одной рукой он откапывал «корабль», оценивая вес и возможность перетаскивания к воде. При этом в голове стоял яркий образ девиза, не раз виденного в Академии во время учебы: «Не сдавай корабль».

И ему снова повезло – ствол был словно перекушен огромными зубами в виде двух мощных камней, и место излома было зажевано почти до трухи. Таким образом титанических усилий прикладывать не пришлось – надо было только отрубить подходящим камнем остатки связей. И вскоре Энтони уже перекатил дерево в воду.

Оценив плавучесть бревна, капитан ухватился здоровой рукой за ветки и, тихо оттолкнувшись от берега, поплыл навстречу неизвестности, стараясь не удаляться от берега, цепляясь ногами за подводные камни. Было довольно легко и удобно, вода была достаточно теплой.

Больная рука мало помогала. Но выдающиеся маневры ногами позволяли «капитану древовидного корабля» серьезно надеяться на успех «водного предприятия».

Воодушевленный успешными действиями, Энтони стал размышлять о том, как бы получше объяснить Молимо свое отсутствие и побитое состояние. Не хотелось предстать перед ним полным идиотом. И почему-то казалось, что вождь до сих пор крепко спит.

Погруженное в воду тело, как бы в некоторой невесомости, стало меньше болеть. Успокоение разлилось по жилам. Энтони не сомневался, что скоро сможет выбраться из аварии.

Однако так получилось, что за поворотом река несколько сужалась, поэтому течение заметно ускорялось.

Энтони на мгновение растерялся, ноги потеряли дно, и мощным потоком плот Энтони отогнало от берега. Пока он с помощью моторных движений ногами пытался вернуть бревно со стремнины снова ближе к берегу, река успела сделать изгиб в другую сторону, прорезая руслом новую горку.

Вдруг он увидел, как воды его реки вливаются притоком в другую реку, более мощную. Это было совершенно неожиданным открытием и, засмотревшись на красивый вид, Энтони упустил момент благоприятного причаливания.

А течение неумолимо внесло его в другую реку, погнавшую плот всё дальше от домика со спящим Молимо. Теперь несчастному капитану плавучего дерева оставалось только надеяться на скорое причаливание.

Однако новая река считала по-другому, уверенно унося свою добычу. «Корабль» практически был неуправляемым, а порт назначения становился теперь совершенно неясен.

Энтони разочарованно оценивал пройденное «кораблем» расстояние, стараясь запомнить состояние берега, по которому надо будет возвращаться. В какой-то момент он отчаянно засопротивлялся течению, но силы были не равны. Почему-то вспомнился сон с лифтом.

«Капитан» не сдавался, и упорные усилия не прошли даром – плот, все же, приблизился к берегу. Но причалить удалось не сразу – мешал абсолютно непроходимый кустарник, закрывающий берег. Потом опять потянулись обрывистые места. «Как же индейцы там воду к сараю доставляют?», - совсем не к месту промелькнуло в голове.

К счастью, место для выхода на сушу, все же, нашлось, и Энтони вздохнул с облегчением.

Чтобы «корабль» не унесло, аккуратно затолкал ствол своего плавучего дерева между большими валунами, утопающими в воде прямо у берега. Вскарабкался на край маленькой полянки, зажатой всё теми же мощными прибрежными кустами.

Быстро осмотревшись, решил пробиваться к дому, держась как можно ближе к реке. До места падения с обрыва было визуально не более трех километров, однако, это расстояние было по прямой. А там и дом.

«Идти надо будет по пересеченной местности, среди зарослей. Здесь еще и животных должно быть много», - ухмыльнулся внутренний собеседник, словно со стороны наблюдая за мытарствами тела, как-то иронично подначивая хозяина этого тела.

Энтони проигнорировал внутреннего шутника – сейчас было не до шуток. И сил было маловато, и плечо требовало внимания, и есть хотелось всё сильнее. А также неприятно знобило из-за мокрой одежды.

Вспомнились сладкие кукурузные лепешки, которыми угощали индейцы. Энтони отмахнулся от таких воспоминаний, а затем и от предательских мыслей отдохнуть или поискать ягоды.

Комары, казалось, издевательски тоненько смеялись, изредка попискивая где-то рядом.

Энтони ломанулся через кусты, но через десять минут пробивания тропы в нехоженом месте резко устал и присел спиной к дереву. Пройти удалось очень мало, а плечо уже ныло до желания постанывать, вызывая приступы головной боли.

Понимая, что спать никак нельзя, сорвал первый попавшийся листок и стал его жевать, чтобы хоть чем-то себя занять. Глаза не закрывал, но голова кружилась, и сидеть с открытыми глазами становилось невыносимо.

Энтони встал, но снова пришлось сесть – сил стоять почти не было. Спать хотелось неимоверно. Одежда чуть высохла, но не грела – озноб рисковал перейти в трясучку.

Энтони понял, что если сейчас продолжит идти по бурелому, то не дойдет, а где-нибудь рухнет без сил. Тут же сильно захотелось пить.

«Спать нельзя, идем на водопой», - приказал себе Энтони и двинулся назад, надеясь освежиться водой.

Спуск обратно к реке показался удобнее и прошел быстрее. Однако умывание и выпитая речная вода не принесли большого облегчения. Он задумался, сидя на камне.

Навязчиво сверлила мысль, что по реке плыть гораздо легче, и вода достаточно теплая. «Вот только куда плыть? Есть ли хоть малое поселение на этой реке?», - словно с кем-то невидимым советовался мысленно Энтони, - «А ведь тропа-то привела к реке и, возможно, далее Молимо мог повести вдоль берега. А там, глядишь, и есть то самое индейское поселение, куда мы и направлялись?».

Предположение быстро переросло в уверенность, а Энтони не замечал, как последствия тяжелого похода и ужасной ночи начинают слегка диктовать ему поступать попроще.

Он стал деловито вспоминать карту рек в этом районе, - «Это река Маккензи или какой-то из ее притоков? Трудно понять…». Стало отчего-то немного стыдно, как моряку, что не может понять, какие воды омывают его берега.

Блуждая взглядом по зарослям рядом с собою, обратил внимание на некий низкий лаз среди веток и сразу же заметил притоптанную в этом месте землю. «Кабанья тропа», - догадался Энтони, - «Как же я сразу не разглядел? Здесь же отличное место для водопоя». Вспомнилось впечатление от детских походов.

«Что-то я становлюсь совсем невнимательным», - констатация факта не порадовала и почему-то вызвала прилив слепой обиды.

«Может кабанья дорожка поможет выйти на тропу, по которой мы должны были бы двигаться сегодня? Может она ее пересекает?», - надежда была настолько сильна, что отказываться от шанса совсем не хотелось.

И Энтони немедленно полез по кабаньему лазу, внимательно следя за направлением пути. Свод лаза оказался выше, чем выглядело в начале из-за листьев. Можно было двигаться не на четвереньках. Этот вариант пути был несравненно легче продирания сквозь жесткие кусты, несмотря на скрюченное тело и обезьянью ходьбу вприсядку с опорой на одну руку. Энтони оживился.

Дорожка, к счастью, шла примерно перпендикулярно реке, и это было хорошо – в теории должна была появиться явно заметная тропа для возможного прохода всадников. Пару раз попались развилки. А вскоре кабаний лаз закончился небольшой поляной, и Энтони смог выпрямиться.

От удачного прохода участка с непролазным кустарником почувствовались воодушевление и даже некоторый прилив сил. Легкая улыбка коснулась усталого сурового лица «индейца». Казалось, дальше будет уже гораздо проще.

Возник вопрос – куда идти. Первый вариант – вдоль реки сразу к дому. Второй - перпендикулярно реке в поисках главной тропы, и по ней уже к дому.

Раздумья перебил треск сучков и короткий злобный рык где-то рядом. «На кабана не похоже... Медведь!», - увидеть в этой западне грозного жителя леса означало почти явную смерть – это Энтони понимал отчетливо. Убежать от косолапого не получится. И вновь интуиция подсказала верное решение – уносить ноги обратно к реке.

И откуда только силы взялись – Энтони, кажется, в два счета преодолел туннель в кустах до самого берега и, не останавливаясь, прыгнул в реку, выдернул свой «корабль» из расщелины между камнями и, почти полностью погрузившись в воду, побрел вдоль берега подальше от этого места.

Только метров через двести очнулся и понял, что еще больше удаляется от лесного дома, где оставался уже почти как родной индейский вождь Молимо.

Теперь было совершенно ужасно осознавать, что обратно дороги нет, вернее сил на обратную дорогу нет. Хотя Энтони и давал себе слово биться за жизнь до конца.

В этот момент вдруг вернулся совершенно трезвый расчет, - «В такой не холодной воде я точно смогу продержаться до вечера, а за это время можно по течению проплыть очень далеко. Возможно, что будет какой-нибудь кораблик или лодка… или поселение… шансов уцелеть будет побольше, чем брести без оружия по лесным завалам. Не может быть, чтобы вдоль такой реки были совершенно необжитые места». Последняя мысль была скорее для успокоения. И он поплыл дальше, тщательно вглядываясь в даль.

«Что-то не так я делаю, если меня так сильно бьют обстоятельства», - продолжил через некоторое время размышлять Энтони, - «Или это тот самый единственно верный путь, но я сопротивляюсь и теряю силы, превращаясь в невезучего… Молимо уже точно проснулся и ищет меня. Вот уж будет для него загадка. Аванигижиг разочаруется… или… а что или? Увидит меня во сне и всё поймет?».

Последняя мысль зациклилась в голове. Ирония плавно перетекала в уверенность в волшебные способности шамана и снова возвращалась в иронию. При этом Энтони хотелось верить, что шаман не подведет и даст правильный совет отцу, где искать сына.

Мысли заскакали, - «А еще я и Аванигижига подвел – получается, что они как бы от меня благополучно избавились», - Энтони имел в виду индейцев, - «Какая несправедливость… полиция поймет по-своему… нет, мне никак нельзя утонуть…».

Как ни странно, чем дальше уплывал Энтони, тем больше у него росла уверенность в спасении. В общем-то заплыв был довольно комфортным, если не считать желания расслабить рабочую руку, которую все время приходилось напрягать. «Акул здесь хотя бы нет», - утешал себя капитан дерева, но в свете событий прошедших дней это утверждение тоже постепенно становилось сомнительным. Энтони поймал себя на мысли, что с момента выхода из кабинета Генри Вилдинга вся жизнь стала сплошным сомнением.

«Как он там? Я тут мучаюсь, а он может давно и забыл про меня?», - это выглядело своеобразным диагнозом в собственном умственном расстройстве.

Энтони приуныл. Наверное, впервые настолько сильно за последнее время. Захотелось всё бросить и отдаться воле Судьбы, лежа на берегу, никуда не бежать.

Он понадежнее закрепился в ветках дерева и закрыл глаза, намереваясь немного отдохнуть – мало ли когда понадобятся силы.

Река выглядела спокойной, виляя между холмов и горок.

«Неужели что-то может случиться на такой спокойной воде под таким добрым солнцем?», - думал плывущий, - «Отдохну минут десять-пятнадцать и всё… буду периодически открывать глаза и проверять…».

Продолжение - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/06/78.html