Дар. 82 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 82 часть

Ранее - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/06/81.html

Фред Слейтер вышел из дома и молча прошел вразвалочку мимо парня, пересек поляну и исчез за высокой глухой калиткой, затянутой вьющимися растениями.

Мальчик никак не попрощался и не напутствовал уходящего гостя добрым словом. Впрочем, и гость его как бы не заметил.

Оставив позади кустистую изгородь, покинув таким образом пределы территории «гостиницы в лесу», Фред остановился, разглядывая заросли перед собой, помня о волках.

Калитка за спиной тихо и мягко щелкнула замком, заставив оглянуться.

Фред несколько секунд разглядывал поверх изгороди хорошо видимую часть дома. Ночные впечатления на мгновение показались сном. Даже не верилось, что зрение можно легко обмануть голограммой.

Он развернулся и, мешковато покачиваясь из стороны в сторону, уверенно зашагал не к интересующему сараю, а параллельно течению реки, примерно по направлению к Нолэнду, чтобы не выдавать возможным наблюдателям своих намерений. Так он и шел, пока не скрылся глубоко в лесу.

Резко остановившись, Фред Слейтер мгновенно стал другим человеком - подтянулся, и весь его вид теперь напоминал очень осторожного охотника, выслеживающего чуткую добычу, готового к выстрелу, хотя винтовка по-прежнему оставалась висеть на плече.

Постояв так с минуту, охотник направился к реке, намереваясь подобраться к рыбацкому сараю со стороны берега выше по течению, предполагая понаблюдать за рекой. Отсутствие завтрака давало чувство легкости в движениях. По ходу Фред напряженно моделировал разговор с мистером Вилдингом.

Примерно в это же самое время Аванигижиг с не меньшим напряжением раздумывал над поступком Энтони Грибо, не находя логических объяснений. И хотя было тепло, и светило солнце, старый шаман сидел, кутаясь в плед. Тихо раскачиваясь в кресле-качалке перед своим домом, он чувствовал, что тучи вокруг потихонечку сгущаются в прямом и переносном смысле.

По натуре Аванигижиг был непоседой, и простое ожидание вестей было ему неприятно. Поэтому он занимал себя придумыванием самых невероятных вариантов действий гостя, сочинял причины ухода от Молимо. Но вскоре, как всегда с ним бывало при ложном понимании порядка вещей, ему захотелось спать.

Зевнув, шаман слегка отклонился от темы размышлений и принялся, как на шахматной доске, расставлять в голове фигуры участвующих в деле гостя людей. Сейчас все известные ему участники партии были в движении, а встречи между фигурами не гарантировались. Ничего нового придумать не получалось.

Тогда Аванигижиг перешел к мыслям о своих местных заботах.

Уже несколько лет шаман не влезал активными действиями в повседневную жизнь племени. Все необходимые обряды и ритуалы и так были отлажены до совершенства. Традиции привычно соблюдались. Туристы особо не беспокоили. Соплеменники хорошо знали, что делать. За редким исключением, дни протекали предсказуемо. В общем, как шаман, он смог наладить спокойную уверенную жизнь племени, которую совсем не хотелось нарушать любым искусственным вмешательством. Поэтому Аванигижиг уже давно не лез придумывать какое-то новое общение, игры, занятия, а только наблюдал со стороны за отношениями в семьях, присматривался ко всем детям. И его самого лишний раз тоже не беспокоили. Это позволяло много времени проводить за книгами.

День предстоял быть долгим. Посматривая в сторону озера, Аванигижиг почувствовал откровенную скуку. Закрыв глаза, собрался вздремнуть, но некое внутреннее неодобрение не давало расслабиться, словно он намеренно отлынивал от дел.

Не открывая глаз, мысленно поискал какую-нибудь причину, всё же, не ввязываться сейчас в течение событий. Но вместо этого ощутил почти нервный зуд заняться делом.

Сменив позу, еще с минуту прислушивался к себе – хочу или не хочу. Тело, конечно, тут же потребовало вечного отдыха, а Душа - вечного труда.

Ну, а сам Аванигижиг всегда выбирал труд, дело. «Как ни крути, главное дело сейчас - исчезновение Энтони», - мысленно проговорил сам себе Аванигижиг, - «Пропал гость. И на этот раз явно по недогляду проявивших инициативу хозяев. Сломалось спокойное проживание всего моего племени», - из этого вытекало, что вмешиваться шаману надо было непременно, - «И сейчас тот самый случай, когда можно многое потерять, если просто ждать», - так убеждал себя Аванигижиг, уже подумывая применить крайний вариант действий – магию, но этого делать совсем не хотелось.

Только в крайних случаях он применял какое-нибудь из умений, с которыми простым людям экспериментировать не рекомендовалось. Отец учил его, что быть на равных и при этом отличаться лучшими качествами полезнее, чем пользоваться волшебством, с которым и дурак силу имеет. Поэтому Аванигижиг предпочитал ломать голову и напрягать тело, а не действовать через облегчающую жизнь магию. Еще отец говорил, что явный Мир – это условность, в которой живут правила. Сам Аванигижиг додумал эту мудрость до «Схитрить против правил – значит построить новый Мир с другими правилами».

Поглядев в небо на высоко плывущие облака, шаман откинул плед, встал и, прихватив с собой этот теплый узорный аксессуар, направился в свою беседку на берегу озера, и никто не увидел, как он спустился по тропе.

Удобно расположившись в кресле, старик позвонил внуку и пригласил его к себе, сказав, чтобы тот оставил все дела примерно на час. И вскоре Эчемин прибыл.

Двух слов хватило для того, чтобы внук понял, что от него требуется - только побыть недалеко и присмотреть за беседкой.

Эчемин привычно взял стул и вышел с ним из беседки, отошел по тропе с десяток шагов и там расположился.

Теперь Аванигижигу ничто не мешало провести сеанс – выход из тела. Но он не спешил, погрузившись в воспоминания. Легкая улыбка на пару секунд омолодила его лицо и плавно сошла на нет.

Когда-то, в молодости, он делал первые выходы только с помощью специального снадобья. Но зелье применялось исключительно в период обучения, чтобы понять, как это происходит. Впоследствии он научился выходить из тела проще, самостоятельно. А еще раньше, до первого выхода из тела, отец долго рассказывал ему, как себя вести в Мире Духов, который переплетается с нашим Миром. Надо было довести до автоматизма свои реакции на возможные соблазны. «Дело в том, что в Мире Духов желания управляют действиями и задуманное практически сразу воплощается», - говорил отец, - «Достаточно только мысленно пожелать. А Духи могут соблазнять, создавая любые картинки жизни, искажая действительность. И надо быть уверенным в своих желаниях, знать их заранее».

Они долго разговаривали с отцом без утайки, придумывая всякие случаи из обычной жизни, и молодой Аванигижиг тренировался правильно понимать свои мгновенно возникающие чувства и желания.

«Здесь себя можно обмануть, но в том Мире этого не получится», - разъяснял отец, - «Например, страх или решительность будут сразу же порождать поступки. Нельзя будет прикинуться смелым или сказать – я этого не хотел».

Чтобы неожиданностей в Мире Духов было как можно меньше, отец не торопился отпускать сына в первый «полет».

Сейчас он вспомнил, как после первого выхода из тела посчитал эту магию полетом. А сначала, до первого опыта, при разговорах с отцом думал, что это похоже на сон – все приметы сна присутствовали в описании выхода из тела. Но оказалось, что сон и выход из тела - это не одно и то же. И очень сильно не одно и то же.

Вспоминая свой первый опыт этой магии, Аванигижиг улыбнулся. Несмотря на тренировки с отцом, в тот первый раз оторвавшись от тела, он напрочь отключился от всего земного, сразу устремился в Космос. Одурманивали красота сверкающих звезд, невероятные краски, скорость собственного движения, возможность увидеть планеты с разной высоты… Всё это так захватило внимание, что он чуть не заблудился среди безконечных огоньков звезд. Вокруг было черно, но не темно, а, наоборот, очень светло. Увлеченный безграничностью, он совсем не контролировал преодоленные расстояния.

Испуг пришел в момент, когда захотелось рассмотреть Землю, от которой он так стремительно улетел, однако понять свое местоположение было невозможно.

Страх был невероятный, хотелось немедленно очнуться. Но не тут-то было – ясность картинки никак не менялась, проснуться не удавалось.

Некоторое время пометавшись по Космосу понял, что вернуться не сможет. Россыпи звезд вокруг казались одинаковыми. Память о земной жизни казалась заблокированной.

И всё же земная жизнь вспомнилась – буквально всплыло то, как отец говорил о помощнике, который будет незримо сопровождать и отвечать на вопросы. Причем этот старый разговор с отцом был показан в виде ясной видео-картинки на огромном полупрозрачном экране, парящем в Космосе. «Кинотеатр» не воспринимался чем-то необычным.

А как только стало понятно, что означает это видение, экран рассыпался, словно был сделан из сверкающего песка. И разноцветные горящие искры постепенно растворились в Космосе до невидимости. Только некоторое время поблескивали отдельные угольки. Само по себе это действие было невероятно завораживающим.

Обалдевший от красоты Аванигижиг не сразу задал мысленный вопрос невидимому сопровождающему – где Земля?

Ответ был странным – его взгляд насильно резко развернулся в нужном направлении.

С большим сомнением поверив в помощь, он полетел туда, куда смотрел, постепенно ускоряясь, опасаясь улететь еще дальше от Земли, ставшей невероятно родной.

Еще одним удивительным открытием стало появившееся умение запоминать и распознавать окружающие системы звезд, словно это был обычный Мир. Поэтому свою солнечную систему вдруг узнал очень издалека, почувствовал. И устремился к ней со всем возможным желанием.

Как же он радовался, пролетая почти без задержки мимо кажущихся знакомыми планет, медленно кружащихся, величаво плывущих в сине-черном Космосе. При этом на Солнце смотреть было почему-то боязно.

Земля выглядела самой живой, самой разноцветной из всех увиденных планет. А недалеко от нее Луна напоминала охранника. И Аванигижиг ненадолго задержался около этого желтовато-серого шара.

Однако Земля уже манила немедленно вернуться домой.

И снова улыбка коснулась лица старого шамана – вспомнились сильные переживания, когда он, опускаясь постепенно ниже, искал на земном шаре сначала континенты, потом страны, города, долго определял примерное расположение своего поселения. Как же отчаянно пугало тогда то, что мог бы и не обнаружить свое тело. Даже при первом полете он уже четко понимал, что вернуться в обычный Мир сможет только попав в себя, в свое тело.

Домики резервации, всё же, нашлись, но в каком из них он вышел из себя?!

Неожиданным было новое ощущение - появился какой-то магнетизм в движениях - это он стал притягиваться своим телом. По такому же магнетическому чутью нашелся нужный дом. Но попытка проникнуть внутрь через дверь не получилась. И это стало еще одним открытием – оказывается, препятствия в обычной жизни становились препятствиями и для полетов вне тела.

Имея обычный опыт снов, Аванигижиг растерялся, ожидая легко пройти сквозь закрытую дверь. И не смог. Открыть ее тоже не сумел. Руки не работали.

Полетав вокруг дома, нашел щель под крышей и легко проник сквозь нее внутрь.

В темноте совершенно тесного для человека чердака отчетливо были видны узенькие полоски света из комнаты. В одну из этих щелочек и нырнул. Тут же увидел свое тело на кровати и отца, молча сидевшего в углу комнаты.

Внимательно поглядев на себя, осторожно приблизился, и тут же был втянут внутрь тела неведомой мощной силой.

Удар в районе груди встряхнул всё тело на кровати. И тут же совершенно ясное зрение переключилось на обычное, земное. Открыв сонные глаза, Аванигижиг увидел улыбающегося отца.

В тот день он долго не мог успокоиться, не отходил от отца, вспоминая всё новые подробности полета, постоянно спрашивая про каждый момент увиденного. Открывшийся неведомый Мир поразил навсегда.

Не сразу, но подобные полеты стали нормой для него. Однако не всё было так безоблачно в этих путешествиях. Отец предупреждал, что остаться там навсегда или надолго было проще простого. А телу в этом случае оставались бы растительные свойства. По-современному это означало «впасть в кому». Связь между телом и улетевшим в путешествие собственным Духом становилась бы призрачной или рвалась.

А также отец пугал тем, что надо иметь шаманский ум, чтобы перетащить полученные видения из Мира Духов в этот Мир, не растеряв ничего при переходе, - «Многие могут легко выполнить выход и даже вернутся, но не все могут сохранить зеркало в руках и в целости».

Не сразу Аванигижиг сообразил, что «зеркало» понималось в смысле сознания. С тех пор и до настоящего времени сохранность собственного «зеркала» при полетах вызывала у него серьезные опасения. Впрочем, несмотря на эти опасения, ему всегда удавалось легко вернуться в целости, хорошо запомнив увиденное. И он до сих пор не понимал, как чувствует себя «разбивший зеркало».

Шаман открыл глаза, внимательно посмотрел в небо и снова сомкнул веки, готовясь к магии.

Продолжение - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/06/83.html