Виктор Мирошкин
Дар. 88 часть
Приятный ровный гул мощного двигателя демонстрировал силу и
уверенность вертолета. Будто поздравлял с настоящим боевым крещением, помогал Генри
чувствовать себя безупречной умной машиной, - «Один выстрел и бесконечная радость»,
- думал он, - «Рука не дрогнула, всё оказалось довольно простым, почти будничным
делом, хотя и взволновало».
Генри почувствовал себя скалой с огромным запасом прочности.
Словно прошел условный обряд, очередной этап посвящения, как будто перешагнул
за порог. Вскоре он уже смотрел на себя прежнего с сожалением. И задумался о
том, что многое упускал, отказываясь от личного участия в уничтожении
противников. Разливалось наслаждение от своей особенной холодной уверенности. Гораздо
больше, чем обычно - кровавый акт определенно усилил сталь.
«Мамино утверждение снова подтвердилось», - внезапно он
отдал должное матери, - «Мне по плечу очень многое, теперь вот новое качество
открылось… лично карать и миловать», – он не захотел называть себя палачом. Поиграл
желваками, - «Настоящий господин должен уметь вершить Судьбу не только умной
тактикой и стратегией, не только приказом, но и собственной твердой рукой».
Выстрел, по мнению Генри, был замечательным – ведь не каждый
сможет попасть по дергающейся цели из вертолета с первого же выстрела. Эйфория
слегка кружила голову, словно был пройден не только пугающе трудный, но и очень
высокий экзамен.
«Определенно, во мне есть что-то от римских императоров», -
заключил Генри, сурово зыркая перед собой, отмечая, как пилот просто трепещет рядом
с грозным господином, не в силах даже повернуть голову в сторону хозяина, не то
что посмотреть в глаза.
«Животное», - подумал о нем Генри, - «Не способен оторваться
от миски с едой». Стальной император был совершенно уверен, что пилот не только
не выдаст, но и будет всячески защищать хозяина, как все лакеи, очарованные
причастностью к благородному столу, в ожидании вкусных объедков с этого стола.
Думая о пилоте, Генри вдруг ударился в глубокие раздумья о жизни
простых людей, но быстро вернулся обратно к пилоту, - «В отличие от меня, твоего
хозяина, ты, мой летный специалист, явно не читал хорошую литературу», – почему-то
в этом Генри был убежден, - «И это даже несмотря на способность читать
по-русски… а еще говорят, что русские любят читать…» - Генри считал всех
выходцев из Восточной Европы русскими, - «Ленивый человечек не соизволил немного
поинтересоваться русской классикой, которую читают в переводе умные люди всего
Мира. А ведь любой перевод, очевидно, хуже оригинала. Иначе, мой славный летчик,
ты бы узнал многое, написанное открытым текстом в этих русских книгах. И не
стал бы ты надеяться на мою доброту и на доброту любого хозяина. Стал бы ты,
дурачок, сам хозяином своей жизни… Хомо советикус...», - всплыло не раз
слышанное пропагандистское клише, - «Русский недочеловек… сколько же вас таких?
Приходится умным людям думать за вас. А теперь вот я порешаю твою Судьбу… Глупец
не теряет мудрость, он ее просто не берет».
От последней мысли, практически афоризма, Генри
по-настоящему умилился, радуясь своему остроумию. Но вдруг понял, что довольно
долго смотрел в спину пилота и думал о нем. Тут же президент компании посчитал,
что довольно странно себя ведет. Ведь последнее время до такого низкого уровня
в своих мыслях он не опускался. Предположил, что, возможно, это вызвано
подсознательной необходимостью срочного выбора – оставить или нет этого
работника в числе живых. Руки определенно чесались стереть и это недоразумение,
но логика подсказывала, что без извращений сделать немедленно не получится.
Пилот был явно напряжен и, конечно, сейчас ожидал нападения.
- Эй, Казимир, неплохо водишь. Мы в тебе не ошиблись – ты
по-настоящему ценный сотрудник, - Генри решил успокоить пилота, специально
назвав его по имени, - Извини, что не предупредил. Но ты же умный человек. Понимаешь,
что ничего просто так не происходит. Была веская причина, о которой тебе лучше не
знать. Думаю, что с этим громилой и тебе не сладко было. Скоро появится новый
хороший руководитель вместо этой ошибки природы. И он будет из числа
конкурсантов. Да-да, я устрою честный демократичный конкурс на эту должность.
Генри, добродушно улыбаясь, замолчал, посчитав, что
панибратство не должно заходить слишком далеко, - «А то еще решит как-то
по-своему использовать тайну и близкое знакомство».
Пилот, изображая настоящего мужчину, в ответ только
сдержанно кивнул, приняв слова хозяина правильно и совершенно серьезно, как
показалось Генри.
Стальной император опустил голову и незаметно усмехнулся, -
«Дурачок, не знает, что перед слугой господин никогда не унижается без подвоха»,
- Генри решил пока не трогать свидетеля, - «И куда ты, летчик, от меня денешься
со своим желанием спасать родню?».
Дело было в том, что Генри специально и напрямую поддерживал
пилота Казимира чувствительными финансовыми подачками – у бедолаги был болен
отец, а семья вечно нуждалась в немалых деньгах. Добрый спонсор Генри Вилдинг
таким образом спасал ситуацию, входил в положение «ценного сотрудника». Те, кто
были в курсе, думали, что президент поступает так по доброте душевной.
Когда-то этого иммигранта из Восточной Европы зацепил Фред
Слейтер и пристроил на хорошее место поближе к себе. Ну, а Генри, быстро
разглядев слабости Казимира, использовал финансовый момент, чтобы привязать
парня к себе на дальнюю перспективу. И вскоре за деньги для своей семьи этот
кадр исправно начал продавать всех, в том числе и своего непосредственного шефа,
Слейтера.
Генри обычно не интересовало то, из какой конкретно страны
прибывал очередной слуга. Так было и с Казимиром. Хотя сейчас вдруг вспомнилась
эта подробность – парень был родом с какой-то Украины. Нельзя сказать, что
Генри был совсем уж не в курсе, где эта страна, но постоянно помнить неважное считал
совершенно излишним. Главное заключалось в том, что этот парень отрабатывал
всё, что требовалось.
Мысли упрямо сползали на пилота, - «Первая же встреча с
вечно просящими глазами жалкого человечка недвусмысленно подсказывала - этот слуга
готов работать кем угодно. Ну, а за нормальные деньги будет и вовсе верным псом.
Так и вышло», - Генри похвалил себя за внимательность при отборе кадров.
«Впрочем, и Слейтер вначале был чем-то похож на этого
пилота, когда я его приметил», - подумал Генри про свою недавнюю жертву, - «Однако,
со временем заметно изменился…».
Сравнение двух холуев вдруг дало почву для новых размышлений.
Но одновременно стало скучно. И Генри не стал развивать тему сравнения, уставился
в боковое окно и вмиг забыл о пилоте. Взамен тут же ярко представилась сцена
раздирания тела Фреда Слейтера дикими животными, которых в лесу хватало. Генри
поморщился - это зрелище было ему не приятно. Хотя именно на такой исход он и
рассчитывал.
Молчаливый полет продолжался в ровном темпе. Генри переключился
на мысли о будущем разговоре с Анжелой в офисе. Но вскоре нетерпеливо набрал
номер своего красивого телохранителя и, как только услышал приветствие, сразу
же жестко распорядился:
- Организуй совещание со всеми руководителями местного
отделения компании. Финансового, юридического, транспортного и так далее. Прямо
сейчас. И подготовь условия конкурса для новой должности руководителя структурных
связей. Это будет кто-то вроде паука, ловящего влипающих мух и латающего
паутину. Мистера Слейтера предполагаю уволить. А пока он убыл разбираться со
своими недочетами… как он мне сказал. Я отпустил. Его заботы пока лягут на твои
надежные плечи, если ты не против. Благодарность моя будет безграничной.
Анжела, ты меня просто спасаешь… пожалуй, отказ не принимается.
Генри подождал. В ответ ничего не прозвучало.
- Ну, спасительница, тогда действуй, как ты умеешь, - мило
закончил приказ президент копании.
- Я всё поняла, сэр, - с готовностью откликнулась Анжела.
Она была готова к любым приказам босса.
Генри задумался, потирая глаза. Казалось, что он немного
расчувствовался, но только казалось.
Пилот не слышал разговор, потому что Генри предварительно
опустил стекло, отделяющее первый ряд кресел. А шлем он снял.
«Таким образом, остается только дать личные распоряжения и
конкурс на место Фреда Слейтера стартует. А самому президенту компании можно
будет отправляться в Индию», – так мысленно посчитал Генри.
В других отделениях компании, раскиданных по разным городам,
жизнь текла совершенно обособленно и только приезд президента компании мог
изменить там привычный ежедневный ход событий. Поэтому Генри и не думал сейчас
о других отделениях, намеренно оставив за бортом претендентов на должность
Слейтера из других частей компании. Так было проще и быстрее заменить выпавшее
звено.
«Конкуренты будут стараться сделать карьеру, и дела здесь закипят»,
- мысленно ухмыльнулся Генри, намереваясь немного подумать и о себе, пока еще летел.
Однако вспомнил, что не закончил разговор с Анжелой.
- Ладно, дорогая, действуй, - мягко повторил «стальной»,
вернув телефон к уху.
- До свидания, мистер Вилдинг, - девушка была сама
любезность.
Генри отключил связь и откинулся на спинку, закрыл глаза и
погрузился во внутренние ощущения. Хотелось проверить – не появилась ли новая,
неведомая до этого, магическая способность. Он ожидал всего, чего угодно,
вплоть до голосов в своей голове. Однако глубокое расслабление привело только к
банальному засыпанию, телефон вывалился из руки на кресло.
Зато Энтони Грибо, бывший друг богатого небожителя, заснувшего
в вертолете, не мог сейчас себе позволить хоть ненадолго расслабиться. А так
сильно хотелось спать. Выдернутый из реки, он не думал о странном спасителе - не
было сил. Идти приходилось совсем не по ровной местности, а плечо требовалось
сильно беречь. К тому же надо было следить за направлением движения, а это было
не просто, когда голова кружится. А уж потерять сознание было тем более никак
нельзя. Энтони подозревал у себя легкое сотрясение мозга.
И снова беглецу повезло – он вышел практически прямо к
нужному дому, спрятанному в лесу. Промахнулся лишь на пару десятков метров мимо
кустистого ограждения, за которым среди деревьев был хорошо виден край крыши. Почему-то
Энтони так и представлял это место.
Протащившись вдоль изгороди, он отыскал калитку и сразу
постучал.
Тут же дверка открылась и индейский мальчик, словно давно ожидал
его здесь, спросил:
- Кроме Вас тут больше никого нет?
- Нет, не знаю… - удивленно ответил Энтони и расслабился.
Ноги неожиданно сами подкосились, и он присел там, где стоял.
- Что с Вами? – испуганно спросил мальчик.
«Какой у него женский голос», - подумал Энтони и ответил:
- Трудно сказать, устал, – он с интересом поглядывал на
маленького индейца. Не верилось, что каким-то чудом пришел к месту назначения,
а парень был сыном Молимо. В голову Энтони ничего другого не приходило. Очень
хотелось, чтобы так и было на самом деле.
Мальчик тоже некоторое время внимательно рассматривал гостя,
смешно хмуря брови. Он с удивлением узнавал знакомый орнамент своего племени на
одежде пришедшего незнакомца.
Энтони следил за выражением лица мальчика и намеренно не
мешал принимать решение.
Вдруг сзади что-то мягко толкнуло Энтони в спину, и он
оглянулся.
Это был большой волк, который спокойно обнюхивал его куртку.
- Кто Вы? – строго спросил мальчик, ничуть не удивляясь
присутствию матерого зверя.
- Гость, - осторожно проговорил Энтони, опасаясь делать
резкие движения. Не хотелось врать, но и назваться своим именем сейчас тоже не
хотелось, - А ты?
- Охкамгэйч, - честно и гордо назвался парень, немного злясь
- его сбивала с толку одежда гостя.
Энтони постарался успокоиться, по-прежнему чувствуя тыканье
носом в спину. Зубы волка были совсем рядом с шеей, а одной рукой не
прикроешься.
- Хочешь, я угадаю? Твой отец – Молимо, славный вождь? - немного
хрипловато спросил Энтони.
Оторопев, парень снова смешно нахмурил брови, но ничего не
сказал.
- Это так? – Энтони улыбался, забыв в эти мгновения про свои
болячки и волка за спиной.
- Да.
- Я знаю твоего отца. И Аванигижига тоже знаю. Мы с Молимо ехали
сюда, но я потерялся, упал. Сам не понял, как меня сюда принесло рекой. Потом
расскажу, а сейчас можно позвонить твоему отцу? Здесь есть телефон?
- Да, конечно, - немного напряженно улыбнулся индеец, - Я вас
провожу.
Мальчик тихо то ли рыкнул, то ли крякнул, и тычки в спину
прекратились.
Помогая великоватому для него гостю встать, мальчик натужно
пыхтел. У Энтони одна нога вдруг несколько потеряла чувствительность, и он
оперся на помощника, при этом оглянулся.
Волка не было - он исчез также безшумно, как и появился.
Идти пришлось немного вприпрыжку из-за вдруг ставшей подводить
ноги, хотя маленький индеец и старался поддерживать.
Они пришли в небольшую комнату с хорошим кожаным диваном
странного голубоватого цвета и мощным столом напротив. Больше ничего не было.
Стульев и окна тоже не было. Голые, очень гладкие, светло-голубого цвета стены
были, похоже, облицованы большими плитками почти без швов – это помещение
слегка походило на больничную палату.
Усадив гостя на диван, парень пообещал принести телефон и
быстро вышел. Дверь подозрительно щелкнула замками.
Минут через пять Энтони проковылял к двери и попробовал
открыть. Она оказалась запертой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий